Встреча (сборник)

Кувшинки мерцают феями,
Недолгая ночь в июне,
Блуждает в лесу Офелия,
Влюбленная в полнолунье.

В туманном любовном мареве

Ей мнится наследник датский,
Восходит пожаров зарево
Над черной тропой солдатской.

Актеры бредут под ливнями,

Трясется в полях фургончик,
Сюжет до конца не выверен,
А рвется всегда, где тоньше.

Однако все будет правильно,

Застыла печаль волчицей,
И принц умирает раненый,
Не ведая, что случится.

Лжецы, дураки, кабатчики

Заполнят собор воскресный,
Корабль скрипучей мачтою
Упрется, качаясь, в бездну.

И день золотыми перьями

Коснется, прервав дремоту…
Спокойна одна Офелия
Под водною позолотой.

03.02.15

Колыбельная

Укройся и спи. Вольный ветер гуляет в полях.
То гасит звезду, то волнует иссохшие травы.
В далекой часовне стоит на коленях монах,
В далеком дворце короли снова делят державы.

Укройся и спи. Много в мире напастей и войн.

И долго терзать будут землю ненужные смуты.
В камине горит золотисто-пунцовый огонь
И падают в ночь, растворяясь в прошедшем, минуты.

Укройся и спи. Под изогнутой аркой моста

Не дремлет река, что была кем-то названа Стиксом.
В ней месяц плывет. А задача у нас непроста —
Нащупать в душе между светом и тьмою границу.

Укройся и спи. Видишь, филин застыл на дубу,

Пытает судьбу, глядя в сумрак светло и глазасто.
Мы беды свои вместе с смертью видали в гробу
И пламя еще от порыва тоски не погасло.

Укройся и спи. В алых пятнах плывут небеса,

Как будто камзол бледным ангелам бросил убитый.
Укройся и спи. Окропила могилы роса.
И смерть, как всегда, замерла над сосудом разбитым.

22.02.15

Земная юдоль

Тонули корабли, стихи слагались плавно,
Скользило по листу неспешное перо,
Горели города, а села и подавно,
И пахло по весне и влажно, и остро.

Все делалось теплей в изменчивой в лазури,

Хоть где-то в вышине остался холодок,
И каждый сам с собой был собран и разумен,
Но пламя, как лоза, змеилось между строк.

Косули средь листвы уже сбивались в пары

И птица пух несла к окружности гнезда.
Нам Бог весь этот мир когда-то отдал даром,
На пастбище души пустив свои стада.

Тревожило моря сиянье полнолунья

И бился меж камней напуганный моллюск…
Так что мы обрели, кого мы обманули,
Все смертные грехи испробовав на вкус!?

Наш общий мрачный бред в соборах не отмолят,

Как волны не сотрут со скал прибрежных соль.
Не надо говорить про скорбь земной юдоли!
Какие ходоки – такая и юдоль.

24.02.15

На башне замка