Встреча в пути

Все мои репетиции ответа и заготовки речи мгновенно вылетели из головы, я даже забыла, что в моей сумочке лежит (на случай подтверждения сочиненной легенды) какая-то старая связка ключей, найденная в маминой кладовке.

Я замолчала, кровь резко ударила мне в лицо. Наверное, я стала пунцовой от смущения и неожиданности вопроса.

– Я понял! – сказал Виктор.

В его голосе не было ни возмущения, ни иронии. Я честно все ему рассказала, пытаясь говорить спокойно и не акцентировать его внимание на моих переживаниях и эмоциях. Со страхом ожидая, что он сейчас же уйдет, я смотрела на него.

Несколько минут мы молчали.

Виктор смотрел в окно, выходившее на оживленную городскую трассу, а я готова была зарыдать в голос от собственной тупости.

Мой поступок был решительно не совместим с моим зрелым возрастом и строгим внешним видом. Он был бы простителен двадцатилетней наивной простушке, пытающейся любой ценой подцепить кавалера.

В округлое зеркало, висевшее напротив меня, отражалась светловолосая женщина средних лет с гладкой строгой прической, одетая в респектабельный синий костюм. Светлая оправа очков еще более подчёркивала мою «чиновность».

Я ясно понимала несовместимость этого образа и моего поведения. Странно было то, что понимание нелепости своего вранья мне пришло только теперь.

В ресторане было тихо, играла скрипка и позвякивали приборы.

Мне стало нехорошо от душевного дискомфорта, приступ дурноты подступил к гортани. Еще только не хватало упасть перед ним в обморок, уподобившись чувствительной девице. Я хотела встать и выйти, ноги не слушались, сделавшись деревянными.

Повернувшись, Виктор снова взглянул на меня и спросил: « Ты будешь чай или кофе?» и подозвал официанта.

– Прости меня, если причинила тебе беспокойство! – выдавила я.

Он улыбнулся и ответил: « Знаешь, скажу честно. Твой поступок льстит мне. Ведь во мне нет ничего такого, что бы могло понравиться такой женщине, как ты! ».

Приятная волна тотчас накрыла меня с головой, не от его комплимента, а оттого, что он не сердится на меня.

Через час мы простились.

Виктор довез меня до здания департамента, вежливо помог мне выйти из машины и сказал: « Звони мне, если захочешь! И когда захочешь! »

Он написал на кусочке бумаги, найденной в салоне автомобиля, номер своего сотового телефона.

– Лита, через неделю наша серебряная свадьба! Ты не забыла? Мы с Климом решили, что свидетели будут присутствовать в обязательном порядке. Ведь вы были главными на нашей свадьбе. Мы ждем! – позвонила мне бывшая одноклассница Вера Багович.

Конечно, я забыла. Прошло двадцать пять лет со дня этой молодежной свадьбы.

Я тогда приехала на каникулы, окончив четвертый курс медицинского института. Хорошенькая круглолицая Верочка Птенцова встретила меня на улице и уговорила быть свидетельницей на ее свадьбе. Я удивилась, потому что никогда особо не дружила с Верочкой. Но отказываться не стала.

После месяцев утомительной учебы хотелось отдыха и веселья. Меня познакомили со скромным черноволосым пареньком с жесткими усиками над пухлыми губами. Это был Коля Кулагин, свидетель.

Свадьба получилась веселая, шумная.

С разборками между родней жениха и невесты, заплаканной невестой, разъяренным женихом, кичливыми сватовьями, спорящими, кто сколько дал денег и подарков. Всё, как полагается на деревенской свадьбе.

Хорошо, что обошлось без драк и поножовщины. За этим мы с Колей тщательно следили и вовремя уводили из помещения местного кафе раскрасневшихся пьяных парней с порванными рубахами, висящими снизу, на поясе, остатками галстука и кустиками укропа на мокрых губах.

Свадьба длилась три дня.

В конце третьего дня, Коля неожиданно сделал мне предложение.

– Верка сказала, что мы подходим друг другу! Так чё тянуть? – сказал Коля и потупил глаза.

Его аргументы в пользу нашего брака закончились. Я посмотрела на Колю, для храбрости выпившего немало рюмок и рассмеялась. Коля покраснел еще больше.

– Ты ненормальная? Колька свой дом имеет. У него «Жигули» и на сберкнижке почти десять тысяч! Тебе какой ещё жених нужен? – возмутилась Верочка, узнав, что я отказала Коле.

Но я покачала головой и укатила в Иркутск заканчивать учебу. Больше с Колей мы не виделись.

Вся в воспоминаниях, я подъезжала к дому Баговичей. Ещё издалека таксист увидел разноцветные шары, висящие на покошенном деревянном штакетнике.

Я вошла в дом по разбитому дощатому тротуару, чуть не сломав свои модные босоножки на высокой шпильке.

Столы были накрыты в большой комнате, из которой вынесли мебель.

Верочка с визгом кинулась мне навстречу, приняла мой подарок и пригласила в комнату поменьше размерами, где я могла бы пока присесть и подождать остальных гостей.

Я с трудом узнала Верочку. Полная, почти квадратная женщина с румяными щеками, ярко накрашенными губами и довольным выражением лица.

От прежней Верочки остались только ямочки, возникающие при улыбке. Подошел седой морщинистый старик, осторожно пожал мне руку.

Клим? Выглядит лет на семьдесят.

В комнате было двое детей, мальчик и девочка. Они бегали друг за другом и визжали, как реактивный двигатель.