Встречный бой

— Что до остального — не буду утомлять вас длинными речами, — услышав это, Сахарный вздохнул с облегчением. — Но на первом этаже с сегодняшнего дня начнет работать храм, и я буду служить там каждый день в соответствии с указаниями Комиссии Единства. Приходите.

— Обязательно, святой отец, — кивнул Роберт.

— Вот и хорошо, — отец Евгениуш наклонился к своей сумке, щелкнул застежкой. — А это вам подарок, чтобы вы не скучали. А то тоска разъедает душу не хуже ржавчины…

К удивлению Роберта, из сумки оказался извлечен не экземпляр Девятикнижия в подарочном издании, а самый настоящий телевизор, маленький и плоский, похожий на поднос.

— Вот, во славу всех Святых и Пророков, — проговорил служитель, прилепляя телевизор к стене.

Чмокнул вакуумный крепеж и полупрозрачный прямоугольник повис, точно муха.

— Да будет с вами мир Единого и благость его, — заметил отец Евгениуш, подхватил сумку и вышел в коридор.

— Хороший подарок, — заметил Конноли. — Только что транслируют на этой планете? А ну показывай! Настройка, каналы…

Телевизор, повинуясь голосовой команде, заработал. Экран осветился, пошел цветными пятнами, из динамиков полился мужественный голос:

— …на Эброне. Полчища врагов продолжают атаковать позиции наших солдат, но они не желают отдавать ни метра политой потом колонистов земли!

— Красиво говорит, — заметил Сахарный. — Только врет, без вопросов. Какие полчища? Форсеров много меньше, чем нас.

С небольшим опозданием появилась картинка — пейзаж изуродованного боями города.

Среди развалин возвышались редкие уцелевшие здания, виднелись столбы дыма и огрызки, оставшиеся на месте деревьев, на мостовой зияли выбоины. Бесстыдно раззявив пасть, валялся собачий труп.

— С нами согласился побеседовать один из доблестных защитников Эброна, сержант Юджин Хопкинс! — объявил диктор.

Изображение чуть сдвинулось так, чтобы собачий труп ушел из кадра, и на экране появилась круглая, точно блин рожа, украшенная сизым носом и парой бегающих глаз.

— Что вы можете нам сказать, сержант?

— Ну… мы… э, — лицо Юджина Хопкинса от умственных усилий побагровело, став похожим на свеклу-мутанта, переходящий в залысины лоб пошел морщинами. — Не отдадим ни пяди земли этим… ну… э… чудовищам!

Камера чуть отодвинулась и стала видна размещенная на грудном щитке эмблема — две переплетенные между собой молнии, темная и светлая.

— Корпус «Зевс», — заметил Сахарный. — Командиры с Земли, рядовой состав почти весь с Олимпа…

— Откуда ты знаешь? — удивился Роберт.

— Я там служил.

Изумление Роберта возросло. До сего дня сосед по палате ни разу не упомянул о том, что было с ним до попадания в госпиталь, а когда начинались разговоры-воспоминания, он просто отворачивался к стене.

Сержант Юджин Хопкинс продолжал вещать что-то о славном пути собственной боевой части, но слушать его речь, явно написанную кем-то другим, никогда форсеров в глаза не видевшим, было тошно.

Роберт поискал другой канал, но безрезультатно.

— Выключись, — проговорил Конноли, когда стало ясно, что попытки эти обречены на провал.

Телевизор погас, и в палату вернулась тишина.

Дочь эволюции. 13.

То, что находилось в термочане, трудно было охарактеризовать каким-то иным словом, кроме «неаппетитное». Возможно, люди умели готовить эту вещь, но форсерские повара столкнулись с ней впервые, так что результат их трудов выглядел жутковато.

— Лучше бы биомассой кормили, — пробурчал Пабло, без привычного энтузиазма работая ложкой. — Этим снабженцам все бы экономить! Дают какую-то дрянь человеческую…

— Они просто не знают, как правильно с ней обращаться, — примирительно сказала Анна.

— Неудивительно, что люди такие дохлые, если постоянно этим питаются, — фыркнул Стефан.

— Не нравится — не ешь, — пожал плечами Антон. — Оставайся голодным, но другим не мешай.

Марта ела неторопливо, стараясь не обращать внимания на вкус того, что отправляет в рот, и вспоминала сегодняшнюю ночь, прошедшую не очень спокойно…

Где-то под утро девушка, задыхаясь и хватая воздух ртом, села в кровати. Сердце подпрыгивало, как впавшая в брачное безумие песчаная крыса с Норли, лоб был мокрым от выступившего пота.

После прохождения боевой модификации сны посещали Марту исключительно редко, но в этот раз ей привиделось нечто настолько яркое, что посапывающие на соседних койках сослуживцы выглядели менее реальными, чем представшее девушке видение…

«Это был сон — поняла Марта. — Слава Пророку, это был только сон».

Там она стояла на одной из улиц Крайона, на обочинах бесшумно и бездымно пылали дома, а из-за горизонта поднималось нечто много более яркое, чем местное солнце.

Из сияния появился Пабло, несущий на руках вражеского снайпера, и поставил человека точно куклу. Возникший сбоку Антон вручил Марте снайперскую винтовку и приказал.

— Убей его!

Девушка поняла, что должна не выстрелить, а заколоть врага его же оружием, точно ножом.

— Давай, пришпиль его, — подбодрил Пабло. — Люди недостойны жить!

Марта попыталась отбросить оружие, но винтовка будто прилипла к рукам.