Встретимся на Альгамбре

Одинцова больше беспокоил его собственный экипаж. От детей капитана Громова он старался держаться подальше, но напряженности это не уменьшало. В первую очередь, в отношениях с Катей. Мальчишка поглядывал на капитана с уважением и не слишком доставал, всецело поглощенный общением с пернатой собеседницей, самозабвенно пересказывавшей благодарному слушателю неисчерпаемый запас волшебных сказок. Мальчик и птица целыми днями увлеченно болтали, казалось, отлично понимая друг друга. Обрывки разговоров доносились и до капитана.

— "Я тебя любила и некрасивого, но красивого полюблю еще больше, — сказала Настенька", — раздавался скрипучий голос рассказчицы.

— Врешь! — азартно верещал Витька, опровергая и исправляя очередную сказку.

Немедленно следовало исправленное опровержение:

— "И красивого буду любить не меньше"? — с сомнением переспрашивала птица.

— Да, да! — радостно подтверждал мальчишка.

Алексей прислушался. Кажется, "Аленький цветочек". Или там была Алёнушка? Очередная история о красавице и чудовище. После беседы с альтаирским послом знакомый непритязательный сюжет вызывал у Одинцова смущение. Ну и чего же здесь такого пророческого?

Сказка взбудоражила воспоминания, заставив перебирать в памяти каждую реплику разговора со старым дипломатом, его странные вопросы и загадочные намеки. И, спрашивается, причем здесь чьи-то дети?

Не выдержав неопределенности, Алексей отыскал в фильмотеке корабля научно-популярные видеокниги об альтаирцах и каждую свободную минуту проводил у экрана, пытаясь найти хоть какие-то объяснения. Итак, альтаирские дети? Сведения, содержавшиеся в фильмотеке, были обрывочными и не слишком достоверными, но общее представление о терзавшем его вопросе капитан получил.

Альтаирцы — древняя высокоразвитая раса. Знаем. В галактике считаются непредсказуемыми носителями неожиданно проявляющихся индивидуальных способностей. Давно известно. Живут, по достоверным данным, не меньше трехсот лет, а то и больше. Немало. Можно позавидовать. Созревают к сорока — пятидесяти годам. Двуполые гермафродиты, размножаются почкованием. Надо же, девчонка Громова оказалась права! Смотрим дальше — образуют прочные парные семьи. Более-менее ясно, прочные, парные, все как у людей, но что же их так прочно связывает, гермафродитов-то? А вот и объяснение: альтаирцы — сильные эмпаты, почкование происходит под воздействием сильных эмоций. Семьи объединяет эмоциональное притяжение супругов и взаимное эмпатическое воздействие, стимулирующее одновременное отпочковывание обоими партнерами детенышей, которые до определенного возраста воспитываются в семье. Неужели это все?

Ага, вот еще одна страничка нашлась — старая легенда. Многие альтаирцы полагают, что чем сильнее чувства, которыми стимулируют друг друга партнеры, тем красивее и талантливее дети. Именно степенью взаимного эмоционального воздействия семейных партнеров объясняется появление у некоторых представителей расы необычных, не повторяющихся в потомстве талантов.

Понятно — от большой любви рождаются красивые дети. Такое поверье, кажется, и на Земле есть.

Ну и что? Причем здесь он, Одинцов? И, если все так гладко, откуда тогда все-таки сбежал юный гуманитарий Немо? Неужто все-таки из дурдома? Есть же и на Альтаире психи? А татуировка — это что, опасный индивидуальный талант его старого знакомца?

Все только больше запуталось.

Кроме тревожных мыслей и странных предчувствий, Алексею очень досаждала Катя. Настырная девчонка, не скрываясь, пыталась залезть в мысли капитана, а ночами пробиралась в его сны, выслеживая и высматривая. Капитан постоянно ощущал навязчивое присутствие телепатки. Впрочем, ночных кошмаров ему хватало и своих.

Три ночи подряд Алексею снилась роковая встреча на Альгамбре.

Он, веселый и счастливый, сидел в знаменитом баре с банкой тоника в руке. Тот же самый столик. За стойкой пройдоха — бармен, низкорослый альгамбрец, похожий на чуть подросшего безбородого гнома-богомола. За остальными столиками — незнакомые негуманоиды, дети неизвестных рас и народов. Колышется тяжелым красным маревом занавес стен. Бред. Наведенный. Из липкого тумана стены выходит незнакомая светловолосая девушка. Кокетливая, слишком яркая, смелая, она смотрит на Одинцова и, уловив восхищенный взгляд парня, подсаживается к столу.

— Ты ждал меня? Я действительно тебе настолько понравилась? — спрашивает прекрасная незнакомка, выразительно подчеркивая интонацией слово "настолько".

— Да, — хочет сказать Алексей, но горло перехватывает спазмом. Он запинается, понимая, что все неверно, неправильно, не так, как нужно…. И молчит.

— Нет? — и красавица начинает изменяться, расти, превращается в чудовище, огромную, клыкастую, покрытую острыми иглами тварь, которая протягивает к землянину когтистые лапы. И на ее пути, заслоняя собой землянина, вдруг возникает знакомый бочкообразный силуэт Немо. Отчаянный крик. Затем сон прерывается резким пробуждением, с тревожным, не исчезающим ощущением непоправимой потери.