Встретимся на Альгамбре (СИ)

— Продать! Это кому же, фроггсам? На похороны не хватит? Я — пас, — Алексею не хотелось ввязываться в сомнительную авантюру. — И так на плодах неплохо заработали. Рассчитаемся с управлением, и потом каждому достанется половина — работали на пару. На яхту, правда, не хватит…

— О чем тогда речь? Заработали! Гроши! — Матвеев пренебрежительно фыркнул. — Наследство Предтеч — другое дело. Кто не рискует, тот не пьет! Только вот еще один напарник надежный нужен со своим кораблем, из вольных, — для подстраховки. А уж кому продать, потом сообразим. Конечно, не хотелось бы делиться, но…

— Размечтался! Ты их найди сначала, — выслушивая бредовые планы друга, Алексей устало улыбнулся.

Конечно, деньги и ему бы не помешали — внести последний взнос за домик в Подмосковье для матери, все еще продолжавшей учительствовать в начальной школе в родной деревне, куда усталые космонавты приезжали с детишками на отдых. Несмотря на уговоры, Галина Сергеевна часто говорила сыну, что не мыслит жить без работы и уже не чает дождаться внуков, ради которых можно было бы оставить учеников.

— Что, не отыскал еще свою царевну-лягушку? — с надеждой спрашивала она при встречах, откладывая в сторону дорогие подарки. Алексей виновато улыбался и качал головой. Свою царевну-лягушку он встретил уже давно, вот только расколдовать не сумел, и сам оказался по-страшному, неизлечимо заколдован. Теперь капитану больше не было дела до прекрасных зачарованных принцесс. И решить его главную проблему не могли никакие деньги и никакие артефакты. В течение вот уже почти двенадцати лет капитан торгового флота Алексей Одинцов сам являлся оружием, и куда более опасным, чем все наследство Предтеч.

Глава 3 Недобрая весть

— Красянка исчезла и никогда больше не вернется. Так сказала Великая мать, — Лена Краснова злорадно наблюдала за сменой выражений на высокомерной физиономии Кена Диксона, главы администрации Канона. — По воле Планеты-матери все инопланетные компании, подозреваемые в использовании артефакта, обязаны в течение трех суток со дня извещения покинуть Красивую.

— Но позвольте! — тучный краснолицый землянин машинально вцепился правой рукой в тесный воротничок, как будто ему не хватало дыхания. — У нас контракт на разработку залежей вергилия еще на два года.

— С сегодняшнего дня соучастие в использовании красянки рассматривается Великой матерью как уголовное преступление, — объяснила девушка. — Все контракты с преступниками аннулируются. Мне наказано предложить вам компромисс: или Канон немедленно покидает Красивую, или же власти планеты начинают преследование компании по закону. Не сомневайтесь, у Храмов достаточно фактов для предъявления обвинения.

— Да-да, конечно, — Диксон, наконец, оставил в покое воротничок и принял решение. — Я сообщу о вашем требовании в центральный офис, на Землю. Думаю, ответ придет до истечения срока ультиматума.

По воле богини, после исчезновения симбионта, Храмы направили жриц к планетарным властям с короткими сообщениями.

Новость приняли враждебно. Власть имущие хорошо понимали, чем грозит экономике планеты утрата основного источника доходов — шальных денег приезжих: авантюристов, прибывавших на охоту за Избранниками, и праздных любопытствующих — тех, кто хотел просто насладиться жестоким зрелищем. Компания Канон также теряла рынок сбыта вергилия. Но спорить со жрицами власти планеты не решились: авторитет Храмов был непререкаем. А владычеству Канона Храмы решили положить конец. Хотя Елена и не хотела себе в этом признаваться, для нее месть землянам стала сведением личных счетов.

Получив сообщение с Земли, Диксон сообщил жрицам, что компания прекращает свою деятельность, однако попросил полгода для того, чтобы свернуть дела. Канону предоставили срок в два месяца, однако уступчивость администрации оказалась ловушкой, а может быть, и прямым предательством. Работники Канона взяли на себя организацию бунта против Храмов.

Исчезновение красянки власти пытались скрыть, однако весть распространилась. Тайным слухам и сплетням поверили больше, чем официальным заявлениям всепланетной администрации.

По подсказке Канона, Храмы Великой Матери осадили толпы обозленных красяночников и разоряющихся торговцев. Направленные на защиту святилищ полицейские части не стремились рисковать жизнью и не проявляли особого рвения в охране служительниц. До поры до времени.

Обезумевшая толпа раз за разом с воплями бросалась на штурм центрального храма Богини — Матери. И раз за разом откатывалась назад. Единение — поток маны — удар.