Отчаянно хотелось курить. Она бы и закурила, но почему-то казалось, что, если закурит, это уже все. Конец. Значит, она сдалась. А если удержится – не сдалась и Саша жив. Суеверие чистой воды, но Лара настолько в него поверила – ведь надо же во что-то верить, – что не сдавалась. Хотя руки дрожали. Это страх. Страх напополам с ужасом. И кольцо на безымянном пальце поблескивает бриллиантом. Блестит как снег за окном – холодными искрами.
Здесь вообще холодно, и то, что печка топится, – не чувствуется. Лара все равно мерзла, хотя в комнате было тепло. Просто ей холодно. Лара обняла себя за плечи, поняла, что начинает видеть в окне собственное отражение, пока еще нечеткое, но уже. Скоро стемнеет, и никаких вестей.
Горнолыжная база «Вымпел»… На кой черт она ему сдалась?
– Предложили партнерство, это очень интересно. Тоже своего рода гостиничный бизнес, но другой. Любопытно взглянуть на инфраструктуру.
Взглянул?
А перед его отъездом они поссорились. Вообще, Лара была понимающей женой, она никогда не лезла в рабочие дела мужа, но тут словно с цепи сорвалась.
– Зачем тебе база? Ты же не разбираешься во всех этих подъемниках и трассах. Это не твое!
– Это возможность изучить новое, – парировал он.
– Нельзя охватить все!
– Лара, да что с тобой?
Предчувствие, не иначе…
Стоит вот теперь, крутит кольцо на безымянном пальце…
Известие о сходе лавины пришло на следующий день после того, как Саша написал, что на месте, разместился, домики приличные, завтра пойдет смотреть трассу.
Трассу посмотреть не успел… И связь оборвалась. Зато в новостях передали об инциденте, а социальные сети пестрили сообщениями для местных.
Господи… Она звонила, она бесконечно набирала номер непослушными пальцами, но абонент все время недоступен, она писала сообщения, которые не были доставлены, она сходила с ума.
Она ненавидела снег, «Вымпел» и мужа.
Как он смог? Как он посмел?!.. Ее оставить…
Ну уж нет!
Лара позвонила Игорю и договорилась о том, чтобы он взял к себе на несколько дней Катю, если Юля не против. Юля была не против.
Вера Дмитриевна в кои-то веки уехала в санаторий подлатать здоровье и о командировке сына не знала. Решили ничего ей не говорить. Ведь ничего не ясно. И ничего плохого случиться не может.
Кате объяснили, что у мамы срочная поездка.
– Это по работе?
– Да, по работе.
Дочка поверила. Мама уже много раз летала по делам.
Лара купила билет на самолет и улетела первым же рейсом. Знала, что без мужа не вернется.
Как добиралась до селения, соседнего с базой, – отдельная история. Как снимала комнату у хозяйки – тоже. Хозяйка, узнав, что Лара приехала за мужем, от денег отказалась. И исправно приносила местные новости. Кого нашли, куда отправили, где можно поговорить со спасенными. Это с теми, кто в хорошем состоянии, а были ведь и те, кого сразу в больницу.
Лара металась между больницей и гостиницей, куда временно поселили спасенных. Саши среди них не было.
Не
Она держалась, пока брела вдоль дороги до дома. А потом остановилась посреди пустоты и снега и закричала во всю силу легких, опустилась в снег. Так ее хозяйка и нашла в снегу, подняла и медленно под руку довела до дома:
– Ну что ты, милая, найдут твоего мужа, обязательно найдут.
А по местному ТВ эксперт демонстрировал свои научные знания.
Слушать невозможно. Лара лежала в кровати и не хотела двигаться. Наступило безразличие. Ни есть, ни пить, ни спать… листала в телефоне до одурения фотографии, увеличивала кадры с Сашей.
Вот они на дне рождения Игоря, а вот в парке Горького – Катя катается на роликах, а вот зимой на Красной площади на рождественской ярмарке, и глаза смеются.
Она смотрела в эти глаза и не могла насмотреться.
Он не мог их оставить. Ведь не мог же?
Что она Кате скажет?
Как она вообще… без него?
Поисковые работы подходили к концу. Сказали, что с учетом прошедшего времени и непрекращающегося снегопада вряд ли найдут кого-то еще. Правда, одну женщину выкопали прямо из снега, обмороженную, но живую.
Завтра, скорее всего, последний день поисков.
Связь здесь не ловит. Для того чтобы сделать звонок, надо идти на пригорок к школе. Лара ходила туда каждый час. Результат тот же.
Оставалось стоять у окна, смотреть, как темнеет за окном, и ждать возвращения спасателей.