Встретимся в раю

– Я думаю, мужчина. Та соседка – пожилая, она назвала его кавалером Камиллы, но не смогла подтвердить, мужчину ли видела.

– Она же могла видеть Роберта.

– Да. Однако это не объясняет, кто сидел в машине Камиллы у дома Роберта и пытался сбить его. Кстати, а тебя прикончить кто хотел – мужчина или женщина?

– Я не видел, кто за рулем. Я получил несколько эсэмэсок от человека, утверждающего, что это он меня сбил. – Достав мобильный, я подхожу к Гуннару и показываю ему сообщения.

– О, – говорит Гуннар, читая. – Еще один член фан-клуба.

– У жены Роберта взяли анализ на токсикологию? – спрашиваю я, когда он заканчивает читать и отклоняется на спинку кресла.

– Зачем? – он сцепляет руки в замок на затылке, выпячивает вперед грудь и улыбается. – У нее же в голове была большая дырка.

– Да? – Гуннар может играть эту роль, пока солнце не сгорит и время не остановится. Все разговоры с Гуннаром Уре протекают как стандартный допрос подозреваемого. Вначале он дает вам что-то – информацию, поднимающую настроение, чтобы вы думали, будто он на вашей стороне. И только в конце разговора вы понимаете, что это его умелая рука ведет вас сквозь лабиринт чувств и впечатлений. И когда уже слишком поздно, как я почувствовал, например, несколько часов ранее на таможне в Гардермуене, все что вам остается – наклониться, спустить штаны, схватиться за ягодицы и осознать, что гонка окончена.

Он продолжает улыбаться, смакуя ожидание.

– Нет, – наконец произносит он, снова склоняясь над письменным столом. – К сожалению.

– Думаешь провести эксгумацию?

– Вряд ли.

– Почему нет?

– Да ладно тебе, Торкильд. У нас по-прежнему нет ни одного связующего звена между смертью Риверхольта и делами об исчезновении, в которых вы копаетесь. Вы же даже не нашли связи между дочерью Миллы и Свейном Боргом.

– Значит, ты и про Борга знаешь. – Я тяжело киваю и сажусь на стул напротив. Это не кончится, пока Гуннар не расскажет все, что считает нужным. – Скажи, давно ты знаешь Кенни? Ведь это он держит тебя в курсе, да?

– Кеннет Абрахамсен, хм, нет, его я вообще не знаю. Но Ивер говорит, он хороший мужик.

– Значит, ты говорил с Ивером. Отлично.

– А теперь Борг в бегах, а Торкильд Аске и команда добрых помощников решили пуститься по его следам?

Я пожимаю плечами.

– Я бы очень хотел поговорить с ним еще раз. Пока русские его не пристрелили.

– Ну, тут есть небольшая трудность. Тебе ведь нельзя разыскивать убийц, правда?

– Нельзя. – Я знаю, что сейчас последует, эту часть беседы я зову «взвешиванием». Тут Гуннар берет всего тебя, сумму твоих поступков и ставит на невидимые весы перед тобой, взвешивает и рассказывает, что видит. В былые времена, в комнате для допросов, забавно было наблюдать, как он проделывал это с другими. С годами я понял, что это не так забавно, особенно когда ты сам стоишь на весах.

– Убийц ищет полиция.

– Да, – вздыхаю я.

Он кивает.

– А ты больше не полицейский, так ведь? – Гуннар по-настоящему наслаждается, пригвождая меня.

Я качаю головой.

– Нет.

– Нет. Поэтому я предупредил участкового в Оркдале и наших коллег в Швеции о встрече. Новые сведения по делу Риверхольта я отослал обратно тем, кто получил их первыми. Они решат, что делать с делом, открывать заново или нет. Возможно, они свяжутся с тобой, если выяснят что-нибудь новое, возможно, захотят узнать твои соображения о том, есть ли у кого-нибудь причины желать тебе зла, и так далее. Ты дашь им список, каким бы длинным он ни был, расскажешь о сообщениях, а там этим уже займутся профессионалы. Ладно?

– Какая у тебя сейчас машина? – спрашиваю я, больше чтобы взбесить его, чем прервать словесный поток.

– Ауди. – Гуннар смотрит на меня с любопытством. – А что? Думаешь, я тебя сбил? О, как мило.

– Кстати, я видел Анн Мари. На улице, внизу, – я привстаю со стула и показываю в окно, чтобы подчеркнуть свои слова, а потом снова опускаюсь на стул. – В тот же день, когда меня сбили. Еще она мне звонила, и мне кажется, я видел, как она стояла у ресторана под дождем, в плаще, и пристально на меня смотрела. – Я вижу, как под кожей Гуннара ходят желваки. На лбу стучит вена. – Она случайно не получила права? Я помню, когда мы были женаты, прав у нее не было, но теперь, если мы с достаточной уверенностью можем сказать, что сбил меня не Борг…

– Нет, – раздраженно отвечает Гуннар. Он не любит вопросы и ненавидит, когда чувствует, что должен на них отвечать. – У нее нет прав.

– И ты уверен, что она не водит машину?

– А ты спроси ее.

– Нет-нет-нет. Я больше не полицейский, я только упомянул ее в связи с тем списком, который хотят твои дружки. Тогда они узнают и о письмах, которые она посылала мне в тюрьму.

– Она перестала это делать.

– Я только упомяну это. Раз уж ты начал.