Встретимся во снах

Спохватилась, что, пока не очень поздно, надо позвонить бабуле и рассказать о знакомстве с великим дирижёром Теодоро Головановым-Галанис. Версию выдала, конечно, в усеченном варианте, без ресторана, прогулки и откровенных разговоров. Но и этот вариант вызвал восторг бабули. И она тут же начала названивать своим подружкам по походам на концерты классической музыки, чтобы поделиться своими эмоциями от того, что пережила её внучка.

9

Утром Белла нашла в себе силы прослушать в записи литургию «Оплаканный ветром». Теперь, после рассказа Тео, музыка воспринималась совершенно по другому. И первый возмущенный аккорд фортепиано — как обухом по голове от смерти близкого человека. И горе альта, и плач скрипок, и тоска труб, и гнев барабанов, и светлая грусть флейт, и не желание смириться со смертью и смирение всего оркестра перед неизбежностью конца жизни любого человека…

Катарсис очищения…

Когда падают звезды, это, ведь, только тебе кажется, что они падают, а, на самом деле, они продолжают свой полёт, просто скрылись за горизонт, ушли из поля твоего зрения. Это ты упала, а они летят дальше. Они свободны. Они не виноваты, что тебе больно…

10

Через несколько дней в дверь Беллы позвонили, и курьер вручил ей коробку конфет. У Беллы ёкнуло сердце — Тео! Но потом она засомневалась. Это мог быть и Никита. Он не оставлял попыток помириться (это он думал, что они поссорились, а Белла считала, что расстались). Правда, подобных шагов он раньше не предпринимал.

Белла покрутила коробку — никакой подписи или прикреплённой записки не нашла. «Ну, и ладно! Отдам бабуле, — решила Белла, — Попьёт чайку с подругами». И положила конфеты на полку. Но что-то её тянуло за душу. Взгляд то и дело падал на полку. И Белла не выдержала, открыла коробку, а там…

А там, под крышкой, лежал диск и квадратик бумаги, исписанный аккуратным, почти каллиграфическим почерком с перечислением музыкальных произведений. Знаменитых композиторов и композиторов, фамилии которых были Белле не знакомы. С названиями, которые вызывали недоумение, такое как Д.Тавенер¹⁵ «Реквием Ахматовой для сопрано, баса и оркестра». Белла, к своему стыду не знала, что поэма Ахматовой положена на музыку, да ещё и не советским композитором, а, явно, иностранцем. Или такое забавное, вызывающее улыбку — А.Пярт¹⁶ «Если бы Бах разводил пчел». Или такое, что сразу же захотелось послушать, как О.Мессиан¹⁷ «Каталог птиц» для фортепиано и ансамбля. Как это — птицы и фортепиано? Ну, ладно, флейта, свирель, но фортепиано?

Белла вспомнила, что Тео говорил о композиторах. Что надо воспринимать их не по биографиям, а через их музыку. И догадалась — Тео дарит ей возможность заглянуть в его мир, понять его душу через музыку, которую любит он.

Хотелось, очень хотелось сразу прослушать весь диск. Но Белла положила за правило слушать одно произведение в день, чтобы вникнуть, понять, прочувствовать. Растянуть удовольствие. И с удивлением обнаружила, что на диске записана не только музыка, но и шум города, пение птиц, дыхание ветра, плеск воды…

¹⁵ — сэр Джон Кеннет Тавенер — британский композитор. Что удивительно — принявший православие. Его обращение к Православной Церкви стало результатом растущего убеждения, что восточные традиции сохранили изначальную сущность христианства, которую Запад потерял. Он писал: «С детства я ощущал метафизический, духовный смысл реальности… Однажды я зашёл в одну из русских православных церквей в Лондоне и почувствовал себя там, как дома. Всё было необычайно просто: я оказался в своем доме, и я остался в нём» (из Википедии)