Встревоженный зной джунглей

Керк резко перевел взгляд вниз, на заляпанные грязью ботинки Норджа, и я поняла, что он знает ответ. Я ждала взрыва и была готова подлить масла в огонь, так как тайное рандеву Норджа с Сити чуть не стоило нам жизни. Но фейерверк возмущения не состоялся. Керк сказал лишь:

— Теперь это уже не важно, главное — сделать вывод из того, что произошло.

Его слова относились ко всем, но я не сомневалась, что он адресовал их только Норджу. И, судя по тому, как сжались губы Норджа, он тоже это понял.

Керк не стал развивать эту тему, а принялся обсуждать мероприятия по охране на остаток ночи. Он установил дежурство в три смены, распределив время на троих: себя, Джи Ди и Дэна. Без слов, но довольно демонстративно Нордж был исключен из числа несущих дежурство как ненадежный.

Нордж всё понял. Думаю, он обрадовался такому решению, мысленно любуясь самим собой, стоящим в гордом одиночестве, в позе этакой невинной жертвы.

— Спокойной ночи всем, — холодно бросил он и поднялся наверх, в свою комнату.

Я надеялась, что теперь у меня появится возможность остаться хоть на минутку наедине с Керком, чтобы извиниться. Но ничего не вышло: сказав Джи Ди, что сменит его в полночь, Керк тут же ушел спать с невыразимо усталым видом. Он пожелал мне спокойной ночи, как и Дэну.

У меня осталось ощущение пустоты, как бывает всегда, когда начатое тобою дело остается незавершенным. Хотя, собственно, что я могла сказать ему такое особенное, способное что-то изменить? Дела красноречивее всяких слов.

Дэн проводил меня до двери. Остановившись, он нерешительно спросил:

— Рокси, объясни, что происходит?

— Это Эд оставил дверь незапертой. Он был с Сити.

— Ну, об этом я догадался. Я имею в виду тебя и Керка. Мне кажется, Хуссейн прервал довольно оригинальный вечер. Я не упомянул прошлой ночью…

— Тогда и не надо, — подавленно прервала я его. — Я хочу забыть все.

— Это отнюдь не легко, учитывая мои чувства к тебе. Должен я ревновать или нет? Понимаю, что глупо об этом спрашивать, но я не вполне доверяю этому Керку. Он копает глубже, чем я предполагал, и напоминает мне путешественника из одного анекдота, которого дикари поймали и посадили на кол. Когда друзья спасли его, они поинтересовались, не было ли это ужасно больно. А он ответил: «Только когда я смеялся.»

Дэн заржал, видимо, надеясь, что я поддержу его подколку. Увидев, что я никак не реагирую, мой бывший муж и будущий жених обиженно спросил:

— Разве это не смешно, Рокси?

— Нет. По-моему, этот несчастный путешественник был абсолютно прав — иногда смеяться действительно больно. Лучше уж — поплакать.

Я закрыла дверь, чтобы еще один мужчина не увидел, как я поставлю себя в глупое положение.

Оставшись одна, я бросилась на постель и последовала своему же совету, пока в конце концов не уснула.

Глава 14

Предполагалось отправиться в путь с наступлением рассвета, чтобы доставить Хуссейна в полицию до завтрака. Однако эти планы пришлось отложить из-за плохой погоды. На рассвете налетел ураган «Суматра», один из самых сильных в этих местах в межмуссонный период.

В течение нескольких часов, пока он продолжался, казалось, будто тебя засунули в какой-то огромный барабан и колотят по нему что есть мочи тупой дубиной. С небосвода обрушивались потоки воды, могучие порывы ветра сотрясали по бунгало, и все это сопровождалось россыпями молний и грохотом барабанящих по крыше семян, срываемых с каучуконосных деревьев.

В результате только к полудню Джи Ди смог отправиться в путь с нашим пленником в освобожденном от аппаратуры операторском грузовике.

Один из охранников занял место в кабине рядом с Джи Ди, двое остальных расположились в кузове с Хуссейном. Тот переносил свое ранение очень терпеливо, к нему даже вернулась обычная веселость. Дэн рассказал мне, что ночью он много говорил, в основном — об ужасной мести, которую его друзья-партизаны обрушат на наши головы за плохое обращение с ним.

Керк лишь презрительно рассмеялся, услышав это.

— Боюсь, этого парня ждет жестокое прозрение. Людям, подобным ему, чужда сентиментальность.

— Вы думаете, что монополия на человеческие чувства принадлежит вашему окружению? — спросил Нордж.

Его враждебность к нашему хозяину достигла той степени, при которой человек всегда говорит назло оппоненту.

— Если вкладывать в понятие «человеческие чувства» смысл, который вкладываем мы, то да, — безапелляционно отрезал Керк, остановившись возле нас по пути на свой утренний обход. — Кстати, сегодня за ленчем у нас будут гости. Надеюсь, вы не возражаете?

Я не возражала. Мне было даже любопытно посмотреть, какие гости могут быть в этом доме в это время.

Неужели есть еще на свете люди, готовые к своему удовольствию самостоятельно отправиться к такому хозяину через джунгли, грозящие на каждом шагу смертью. Хотя, может быть, они сумеют как-то разрядить создавшееся напряжение.