Вторая

Не мог я привыкнуть ко второй голове, не хотел мириться с ее выходками. Постоянная борьба мучили и истощали меня. Я стал бледным и слабым, как иссушенное растение, на теле которого появился вредный паразит, высасывающий все соки. Сон мой стал прерывистый и неспокойный. В одну из таких бессонных ночей наши с головой сознания смешались – я мог видеть то, что творилось в этой голове, и мог знать, о чем она думает. Но описать я этого не в силах. Мне показалось, что я понимаю, почему она появилась у меня, и понимаю, что чувствует она, находясь в моем теле. Это было теплое и колкое чувство в груди – мне стало жаль эту несчастную голову.

Шли странные дни. Голова редко появлялась, а если появлялась, то была печальна и больше молчала. Она больше не требовала второй шляпы, второго шарфа или вторых очков. Она не откусывала еду по второму разу и не меняла мои фразы во время моих разговоров. А я не знал, что происходит и что мне делать. Мне снились кошмары, странные сны, и я не мог понять, вымысел это или явь.

В одну ночь голова ушла. Я лежал на кровати в полной темноте, и от моего тела начало отделяться второе, белое и светящееся тело. Это происходило несколько минут.

Передо мной стоял белый светящийся человек. У него была одна рука, одна нога и одна голова, лица которой я не мог различить. Человек провел рукой перед собой, развернулся и вышел из комнаты через стену. Больше я его не видел, голова больше не появлялась на моем левом плече.

После этой ночи я стал слаб и бледен, волосы мои поседели и поредели, я сгорбился и еле волочил ноги; руки мои, слабые и тонкие, кое-как держали трость, на которую я опирался. У меня не доставало одного глаза, одной почки, одного легкого, части кишок, части сердца и немного мозга. Я усыхал, разваливался на части и, кажется, умирал. Но был счастлив, улыбаясь беззубой улыбкой, что смог вырастить хоть и половину, но достойную половину прекрасного человека.