Вторая часть Великого похода. От океана до степи

Очнувшийся Дримм действовал быстро и быстро соображал, так что не только воспользовался советами золотого света, но и придумал кое-что сам. Зомби был вручен один из уцелевших серпов и отдан приказ: портить кожи-порталы по всей длине коридора, сперва идти назад, потом вперед. Дримм ударил по прежнему неподвижное тело двумя копьями истинного света и самой мощной какой умел парализацией, тем самым он несколько замедлил процесс восстановления. Потом фейри подтянул к себе связку гвоздей и начал поливать их пущенной из отворенной жилы кровью, а затем, используя рукоятку кинжала как молоток, вбивать в тело как оказалось не побежденного врага: один гвоздь в центр лба -- тело дернулось под ним; по гвоздю в каждый висок -- бессознательный рывок; по гвоздю в каждый зашитый глаз -- чуть шевельнулась, но тут же опала изуродованная огнем и холодом рука без пальцев (прямо на глазах возник мизинец); гвоздь в сердце -- нет реакции; гвоздь в живот -- нет реакции; гвоздь в шрам между ног -- легкая дрожь; еще один гвоздь туда же -- нет реакции; по три гвоздя в каждую руку и ногу -- нет реакции; последний гвоздь вертикально в макушку -- острие звякнуло об острие того, что был вогнан в лоб -- с гвоздями все, Дримм отложил кинжал.

Зомби закончил портить кожи до поворота и пошел обратно, чиркая их на другой стене.

Очередной гвоздь с трудом царапает на груди безглазого руну Неудачи, поверх нее руну Слабости, встраивает в них руну Смерти, руну Света, руну Сна. Дримм прорезает кинжалом ладонь и своей кровью щедро мажет процарапанное -- на груди неподвижного истыканного гвоздями тела словно загорается костер золотого огня -- многослойная руна готова и действует ослабляя, усыпляя, убивая (Дримм все же надеялся).

Зомби почти рядом с фейри.

Дримм перебрасывает цепь с оставшимися гвоздями через плечо и начинает колдовать -- появляется иллюзия Порядка.

Зомби минует фейри и, продолжая портить кожи, идет вперед к неподвижно висящей в воздухе ''Копейке''.

Дримм снова занимается безглазым, а получившая приказ иллюзия шурует среди расплющенных тел у стены.

Дримм глубоко и широко вскрыл вену на руке и идет вокруг неподвижного тела, рисуя кровью круг, рана пытается зарасти, но он вскрывает ее снова и снова. Зомби портит кожи. ''Копейка'' ждет приказа. Иллюзия нашла три более-менее сохранившихся сумки, сгребла туда не слишком далеко укатившиеся рубины и апельсины и повесила сумки на себя.

Дримм закончил круг и... начал его вновь, острием меча рисуя в крови руны и проговаривая тяжелые слова, его глаза светятся золотом. ''Копейка'' ждет. Иллюзия ждет. Зомби дошел до конца коридора и теперь возвращается назад, портя кожи на другой стене.

Дримм закончил круг и протянул руку -- иллюзия вложила в нее апельсин, Дримм с чавканьем сжирает апельсин прямо с кожурой. Зомби почти вернулся. ''Копейка'' по прежнему ждет.

Дримм торопливо накладывает на себя пару щитов, пару бафов, наклонятся и сует разделочный нож за пояс, съедает новый апельсин, с трудом поднимает молот (вздрагивает, когда тот оказывается у него в руках). ''Копейка'' ждет. Зомби ждет. Иллюзия ждет.

Приказ и ''Копейка'' летит вперед, за ней Дримм, рядом с ним иллюзия, в конце зомби. Компания скрывается за углом: Дримм тяжело отдувается под тяжестью молота, но не только довольно быстро бежит, но и успевает перекусывать на ходу, иллюзия подает ему еду из сумок, зомби попутно чиркает серпом встречающиеся шкуры на стене, ''Копейка'' не делает ничего, а просто летит вперед.

Позади осталось неподвижное тело в круге кровавых рун. Нет, не неподвижное! Тело едва заметно дрожит, золотой костер на груди колеблется словно под сильным ветром, а гвозди, что уродуют чистую без ран и ожогов плоть, гниют, ржавеют, раскаляются, замерзают -- все вместе, все сразу. Как живые шевелятся изорванные кожи на стене, с них бежит кровь и змеится к телу, но не достигает его -- сгорает в барьере из рун. Дрожь все сильней, шляпки гвоздей пока еще медленно начинают проворачиваться в ранах...

Глава 37

Неизвестно где, неизвестно когда.

Дримм.

-- Как же хочется жрать! - фейри не жуя закинул в себя очередной кусок сыра и взялся за очередной же апельсин. За последний час он прямо на бегу сожрал почти все содержимое трех сумок, но никак не мог насытить свой голод. А еще молот у него на плече шевелился словно живой (почему словно?!) и показывал разные неприятные картины. Впрочем картина была одна: безглазый шевелится все сильней, гвозди и рунный костер сдерживают его из последних сил. Совсем скоро хозяин молота вырвет из себя сталь, преодолеет костер и займется барьером. Пройдет час, месяц, год, столетие -- неважно, но он сломает способный сдержать могущественнейших демонов, но не способный удержать его барьер и сперва отправится за молотом и ножом, а потом за тем, кто сумел его на время остановить, связать, обокрасть.