Вторая чеченская

Но я настаиваю. Требую. Оказывается, дом неблизко, в селе Гельдекен, а там сейчас – «зачистка», значит, все дороги закрыты, значит, война – ура! – спасла от осмотра дом «сиротского» директора с большим педагогическим стажем. Дом, по всей видимости, похож на авиационный ангар, поскольку в нем должны укрываться от лишних глаз, согласно накладным, 15 кроватей (двуспальных, судя по цене), 26 обеденных столов, 40 тумбочек, 48 мягких стульев, 40 ватных одеял, 40 покрывал, 40 ватных матрацев, 100 комплектов постельного белья, 40 подушек, 150 полотенец… И много чего еще.

Директор облегченно и спокойно улыбается. Его спасли бойцы Смоленского ОМОНа, охранявшие блокпост на въезде в Гельдекен, – никого чужого туда не пропустившие и по-братски обнявшиеся с директором, им что-то тихо объяснившим.

Так в Чечне происходит повсеместно. «Чиновничья» заинтересованность в войне – один из сильнейших стимулов к ее продолжению. Ничуть не меньший, чем у

генералитета Ханкалы (Объединенной группировки сил и войск на Северном Кавказе) и Генштаба в Москве. Офицеры в средних чинах, стационарно находящиеся на окраинах чеченских сел, вступают в весьма заинтересованные отношения с мелким местным чиновничеством – и им дружно надо, чтобы никто не совался в их небольшую, но плодоносную епархию. А для этого есть отличный местный метод – никому не подконтрольные «спецмероприятия» или «зачистки», которые можно объявлять, когда надо, когда требуется «закрыть» тот или иной населенный пункт.

Вот и вся разгадка. Где сиротские столы и двуспальные кровати, никто не знает. И, боюсь, не узнает. Есть в истории с Курчалоевским детдомом еще одна характерная для чеченской жизни деталь. Директор Яхъяев потому назначен и потому непотопляем, что он – протеже главы республики Ахмат-Хаджи Кадырова. Яхъяев и Кадыров – то ли хорошие знакомые, то ли дальние родственники. Именно таким образом происходит подавляющее большинство сегодняшних назначений в Чечне. Не надо иметь соответствующего образования, опыта, знаний – востребовано лишь кумовство. И если уж тебя протолкнули на должность, ты обязан делиться тем, что плывет в руки. Обеденными столами, постелями, одеялами…

В том же духе происходит в Чечне даже выплата детских пособий – этих жалких пятидесяти восьми рублей с копейками, – методом «50 на 50». Оставляешь «ответственному лицу», допущенному до бюджетной кормушки, половину – и радуйся на остальное, мамаша… Не желаешь – так иди с Богом. Бизнес под кодовым названием «50 на 50» развился невиданно. Любому чиновнику, имеющему отношение к бюджетным деньгам, предлагается делиться с кем-то из других влиятельных чеченцев. И быстро доходит до циничного «50 на 50» с детскими пособиями, «50 на 50» со средствами на протезирование инвалидов, «50 на 50» в распределении лекарств по больницам (половина – больницам, половина – для реализации на рынках)…

Главное в этом методе – чтобы все шло без проверок, а значит, лучшего фона для грабежа, чем война, не

придумать. Подавляющее большинство нового чеченского чиновничества, сложившегося вокруг военных властей, мечтает как можно дольше сохранить положение «ни мира – ни войны». Мутная водица – вот самый выгодный чеченский промысел сегодня. Под шумок обстрелов тут возможно все, что хочешь: и нелегальный нефтебиз-нес, заполонивший Чечню, и пресловутые «50 на 50», и гуманитарка на рынках, и лекарства, пришедшие в республику как бесплатные, но теперь продающиеся в частных аптеках, принадлежащих сотрудникам Минздрава и их родственникам… Всем им – и многим военным начальникам, и гражданским подпевалам при них – не надо, чтобы жизнь наладилась: чтобы открывались банки (их так и нет), чтобы платили зарплату, чтобы народ во что-то поверил.

Это называется просто – саботажем. Наглое бесцеремонное воровство, когда расправиться с упирающимся или особо дотошным – проще простого. Опять же исходя из военных условий вокруг. Лишь сбегать в ФСБ – и настучать. Приди в любое село, и тебе покажут, кто стукач и почему. И военные, и многие гражданские развращены войной донельзя. Образовалась гремучая смесь: Чечня военная – там, где правит кулак, зиндан и автомат, – наслоилась на Чечню якобы мирную – где предпочитают обман, кумовство и бесконтрольность.

«Западники» и «востоковеды»