Вторая дорога

– Оружие. Страшное и мерзкое оружие того мира. Одно из многих, которым нам нечего противопоставить. Не спрашивай, откуда я знаю, просто поверь.

И была в словах Жана такая убежденность, что других вопросов не последовало.

– Есть, есть. Это я нашел, я! – раздался крик откуда-то снизу.

– Назад, дурень! Не сметь дверь открывать! – А это еще кто?

Дворяне спустились в подвал. У одной из дверей собрались гвардейцы. Рядом на полу сидел их товарищ, держась за обожженное лицо.

– Это я нашел, хотел выпустить, а этот меня вона как, – пожаловался несчастный.

Что за черт?

– Эй там, за дверью, представьтесь! – крикнул Жан.

– Герцог де ла Гер, к вашим услугам!

– Какие к демонам услуги, если гвардейцев короля заклятиями бьете? Вместо спасибо! Я виконт де Камбрэ, выходите уже наконец!

– Это который де Безье? Рад вас слышать, виконт, но, боюсь, выйти у меня не получится! Эти мерзавцы что-то сделали с дверью, если ее открыть – будет взрыв, половину замка снесет!

– Понял, попробую разобраться!

Фигассе! Действительно, провода, электронный блок и взрыватель в мешке с самым обычным порохом. Тупо, примитивно, но надежно. Никакими дверями герцога не удержишь, даже не смешно, но открыв ее, он разорвет контакты и будет большой бум, от которого никакая магия не спасет.

И никто из местных не поможет, да просто не поймет, что делать надо. Но поскольку мы не местные, нам эта задачка по зубам. Зря, что ли, минно-взрывному делу учились? Давно, но не настолько же.

– Добро пожаловать на волю, ваша светлость!

Выглядел молодой герцог изможденным, но вроде бы здоровым. Во всяком случае, аура сияла ослепительно, в отличие от отца.

Он рассказал историю, не новую для Жана, но впервые произошедшую в этом мире.

Все началось с возвращения сестры. Четыре года назад Лилиан появилась в замке, рассказала о проблемах, в которые ее угораздило влипнуть в Окситании, и вновь исчезла, ушла за Зеркало, как сказал отец, решила укрыться от монаршего гнева, которого, впрочем, и не последовало. Возвратилась лишь этим летом вместе с двумя слугами, как она сказала.

Муж и жена были вежливы, услужливы и расторопны. Покои сестры были всегда идеально чисты, одежда отглажена и свежа. К тому же мужчина оказался прекрасным поваром, чьи таланты оценила вся семья. Прежние повара поворчали, но смирились с неизбежным – за ними осталась лишь готовка для слуг, а господ отныне обслуживал лишь этот выходец из другого мира. Его блюда были столь необычны и изысканны, что герцог запретил кому-либо из домашних даже вспоминать о происхождении новой прислуги.

Ослушаться отца? О, об этом не могло быть и речи!

Опять же все было прекрасно – герцог благодушен, Лилиан весела, не жизнь, а праздник! До того момента, когда молодой герцог не заметил, что отец начал меняться. То становился истерично весел, то впадал в глубокую меланхолию. Да он даже на женщин перестал заглядываться. Раньше-то к нему то вдовушка какая заедет да на ночку останется, то миловидная служанка решит поздним вечерком в хозяйской спаленке прибраться, к этому в доме все привыкли. И то сказать, герцогиня уж пять лет, как оставила этот мир, а герцог – мужчина не старый, крепкий, в общем, дело обычное, можно сказать житейское.

А с недавних пор лишь новый повар заходил вечером в барскую спальню, приносил пироги, да сразу и выходил, предупредив слуг, чтобы не дай бог не вздумали его светлость беспокоить.

Вот как-то сын и поинтересовался у повара, его, кстати, Этьен зовут… или нет, звали – вон его обугленный труп с плаца убирают. Так вот, поинтересовался, что это за пироги такие, после которых отец никого видеть не желает. Оказались самые обычные пироги, даже вкусные. Только на следующий день сестренка предложила и ему прогуляться в другой мир. Мол, интересно там и весело, хотя магия и не работает, но чудес все равно полно. В общем, уговорила.

Встретили их в том чудном мире странно одетые люди, смуглые, на мавров похожие, пригласили в дом. Не дворец, но красивый, полный всяких диковинок, угостили вином, а дальше он и не помнит ничего. Очнулся лишь недавно. Этьен предупредил, чтобы не вздумал сам дверь открывать, и все. Дальше только поесть приносили да дерьмо убирали. А чего тут было-то?

Отвечать на этот вопрос Жан не решился. Нет уж, пусть графиня общается, она с герцогом общий язык быстрее найдет.

Перевод дневника Бориса Воронина

В конце концов я просто сел на ступени донжона и обхватил голову руками. Холодно? Вредно для здоровья? Жизнь вообще вредная штука, от нее обычно умирают, мне ли не знать.

Беда в том, что делать вообще ничего не хотелось. Сидеть в идиотской позе отчаявшегося мыслителя и ждать, авось как-нибудь само рассосется. Придет кто-то умный и скажет, мол, все ерунда, делаем так, потом эдак, в результате все счастливы. А если еще и сделает все сам, так это будет просто праздник какой-то.