Вторая гробница

В кухне отеля «Уинтер пэлэс» готовили французские повара. но можно было заказать и арабские блюда. Картер выбрал себе утиное мясо в листьях мелокии [15], Лейла и Айят решились на жареную ягнятину с начинкой, тушенной в верблюжьем молоке и политой кисловатым соусом.

Прежде чем завязался разговор, к Айяту подошел темнокожий слуга в белой галабии и красной феске и сообщил новость. Дело было срочное и требовало немедленного ответа Айята. Ага прочитал записку и велел слуге.

– Скажи мудиру, что я сейчас приду!

– Какие-то неприятности? – поинтересовался Картер.

– Одному Аллаху известно. Мудир из Кены сейчас проездом в Луксоре. Он ожидает меня на своем корабле. Мне очень жаль, мистер Картер. Придется отложить наш разговор, надеюсь, вы не будете против… Если мудир зовет, Айят должен повиноваться.

Говард понимающе кивнул, и Ага добавил:

– Но не печальтесь. Не сомневаюсь, что Лейла скрасит этот вечер и поужинает с вами. Вы ведь мой гость, мистер Картер. Иншаллах.

Прежде чем Говард успел что-то ответить, Мустафа Ага Айят исчез.

Лейла смущенно улыбнулась.

– Думаю, это не будет вам неприятно?

– Неприятно?! Я прошу вас! Если вы желаете провести вечер в моем обществе… Я не уверен лишь в одном: подходит ли мое общество такой женщине, как вы.

Пока четыре официанта подавали блюда, Лейла вдруг заговорила по-английски:

– И какое же общество, по-вашему, мне подошло бы больше всего?

Говард пропустил ее вопрос мимо ушей и, запинаясь, спросил: Вы… говорите по-английски?

– Вас это удивляет, мистер Картер? Что ж, отвечу на ваш вопрос: да. А кроме того – по-французски и по-немецки. Я училась в высшей женской школе в Лозанне.

Картер от удивления не мог вымолвить и слова.

– Или вы думали, что я неграмотная? Танцовщицы могут читать иписать, мистер Картер. Возможно, не все, но Айят дал мне приличное образование. Когда мне исполнилось восемь лет, он купил меня у моих родителей за пятьдесят египетских фунтов. Это звучит пошло, но для меня это было большое счастье. Я была одной из девятнадцати детей и сегодня бы наверняка попрошайничала или воровала, если бы Айят не вырвал меня из нищеты. Это было в традициях моей страны. В Лозанне я научилась всему, чему сегодня могут научиться девочки. Так почему же мне не быть благодарной всю оставшуюся жизнь Мустафе Айяту? Он не требует от меня ничего невозможного. Немного любви, иногда – кое-какие общественные обязанности. А вообще, он предоставляет мне полную свободу. Вы, как европеец, наверное, не понимаете этого?

– Почему же? – ответил Говард, хотя с трудом воспринимал исповедь Лейлы.

– А вы? Что привело молодого англичанина в Луксор? Я не хотела вас обидеть, мистер Картер, но у вас вид не самого счастливого человека.

Говард испугался, ему показалось, что Лейла видит его насквозь. Ему стало стыдно. Неужели он должен признаться, что Лейла права?

– Ах, знаете, – начал он и впервые взглянул в ее большие темные глаза, – у всех археологов, которые живут здесь уже долгое время, есть свои причуды. Они ищут прежде всего сокровища прошлого, но в действительности пытаются обрести самих себя. И я – не исключение.

– Существенное признание, – ответила Лейла и, склонив голову набок, спросила: – Вы, наверное, от чего-то убегаете, мистер Картер, так ведь?

Постепенно Говарду становилось не по себе от разговора с умной танцовщицей. Он не видел повода отрицать ее предположение и ответил:

– Да, несчастная любовь заставила меня стать археологом. Но все это уже давно в прошлом. Мне не хотелось бы об этом говорить.

На лице Лейлы промелькнула улыбка.

– Так я и думала. Есть люди, у которых их прошлое на лбу написано. Мне кажется, что вы именно такой человек, мистер Картер.

Говард, весьма впечатленный, кивнул. Лейла нравилась ему, даже очень нравилась.

Айят не появился и через два часа оживленной беседы с танцовщицей, и Лейла попросила, чтобы Говард проводил ее домой.

Несмотря на то что было уже довольно поздно, у гостиницы все еще стояло множество экипажей, освещенных шипящими карбидными лампами. С Нила веяло прохладой, и Лейла, как ни в чем не бывало прижавшись к своему провожатому, осведомилась:

– Вас это не смущает, мистер Картер?

– О нет, совсем напротив, – вырвалось у Говарда, и он сам удивился своей смелости. Лейла все-таки была любовницей Айята, и половина мужчин Луксора почитали ее как богиню.

– Набережная Аль-Бар, 160, – уверенно назвала Лейла адрес вознице, который ударил вожжами сивую лошадь и направил экипаж на север по набережной.

– Неплохой дом, – удивленно заметил Картер, когда экипаж остановился перед роскошным, окруженным садом строением – двухэтажной виллой с колоннами на входе и окнами, защищенными жалюзи с обеих сторон. – Подарок Айята? – не без иронии спросил он.

Лейла кокетливо отвела глаза.

– Мистер Картер, что за вопросы вы задаете?!

– Простите, Лейла, я не хотел показаться бестактным. Я думал только… Бы хвалили широту души Айята…

– Нет, – ответила танцовщица, – отношения с Айятом подразумевают такие подарки. Но все же это подарок – от хедива Тауфик-паши.

Вице-короля Египта?