Вторая гробница

Она нервно барабанила пальцами по подлокотникам, запрокинув голову и уставившись в потолок, словно там было написано решение проблемы.

Говард стоял у окна и жадно рассматривал ее необычную позу. Как она могла так забыться и сойтись с этим беспутным музыкантишкой! Ему нужно лишь взять пару аккордов, чтобы овладеть женским сердцем. Видя, что Сара находится в полной растерянности, он сказал:

– Я думаю, вам нужно идти в полицию, мисс Джонс!

– Ты с ума сошел, Говард! – воскликнула Сара и покачала головой. – И что я скажу в полиции?

– Правду! Вы должны рассказать все, что случилось!

– И ты думаешь, что кто-то поверит в эту историю? Что баронесса фон Шелль устроила в потайном кабинете, о котором никто не знал, настоящий культ своего умершего мужа? И все это длилось пятнадцать лет? Нет, Говард, ни один человек не поверит в эту историю!

– Но это же правда!

– Да, правда! Но она порой бывает столь невероятна, что нужно очень много вранья, чтобы в нее хоть кто-то поверил.

– Может быть. Тогда нам нужно придумать другую историю: как и почему мы нашли эту статую только сейчас.

– В любом случае это выльется в скандал, что для школы, как ты понимаешь, совсем некстати. Скандал – последнее, чего можно желать в сложившейся ситуации.

Аргументы Сары были очевидными: частную школу, в которой пятнадцать лет хранились краденые произведения искусства, разыскиваемые по всему Соединенному Королевству, признают вне закона, учебное заведение станет предметом насмешек.

– И что же вы думаете делать, мисс Джонс?

– Ничего, Говард. По крайней мере, пока мне в голову не придет подходящее решение.

Говард понимающе кивнул и сказал:

– Едва ли можно предположить, что барон был грабителем Странным он был человеком!

– Это несомненно. Не только у него, но и у баронессы тоже были странности.

– Интересно, знала ли она об ограблении?

Мисс Джонс пожала плечами.

– Признаться, мне трудно представить, что она не интересовалась происхождением этой статуи. Впрочем, нельзя доказать, что барон фон Шелль причастен к ограблению. Возможно, ему предложили купить статую, а он и не знал, откуда она.

Говард подошел к полке напротив окна и вытащил стопку листов.

– Я тут кое-что обнаружил, и это подтверждает ваши предположения. Счет из аукционного дома «Филипс» в Лондоне на чучело крокодила, счета с аукциона «Самсон-Антик» в Кенсингтоне на египетский известняковый рельеф… А вот еще на греческий кратер [6] в двадцать пять сантиметров высотой и стоимостью в пятьдесят гиней и двенадцать шиллингов.

Мисс Джонс указала на красноватый глиняный сосуд с черными фигурками, стоящий на полке. Потом она долго смотрела на Говарда.

– Мне кажется, этот человек не был таким уж любителем приключений, как он об этом рассказывал. Думаю, барон фон Шелль жил в мире иллюзий, и все его приключения – это сюжеты книг из его библиотеки. Наверное, все его дальние путешествия проходили по сюжету, от первой страницы до последней. Есть люди, которые всю жизнь обманывают сами себя.

– Почему он так поступал?

– На это мог бы ответить только сам барон, но он уж пятнадцать лет как умер. Или баронесса. Но…

– Да, я понимаю. Значит, скорее всего, это так и останется тайной.

– Возможно, нам удалось бы составить портрет этого человека по грудам вещей, которые окружали его. Но на это требуется уйма времени, а результат явно не оправдывает ожиданий.

– Я охотно поддержу вас в этой работе, мисс Джонс.

– Дело не требует спешки. – Эти слова заворожили Говарда, который понимал, что тогда он сможет наведываться в школу еще несколько месяцев.

Около семи вечера Картер, закончив свою работу, хотел вернуть ключ от кабинета барона в комнату дирекции, но задержался у двери и постучал, а затем долго стоял в ожидании: у него не было никакого желания еще раз застать мисс Джонс в компрометирующей ее ситуации. Вернее, даже не из-за мисс Джонс, которая в его глазах нарушила все нормы приличия, а больше из-за себя самого. Он не хотел вновь пережить такое фиаско, такое крушение надежд. Сара Джонс очень разочаровала его, и в душе он уже отказался от нее. По крайней мере, Говард пытался смириться с этой мыслью.

Мисс Джонс поблагодарила его и пожала руку, чего она еще никогда не делала. Потом она протянула ему две однофунтовые банкноты и объяснила, что это задаток для успешной архивной работы.

В первое мгновение Говард хотел отказаться от денег. Он чувствовал себя уязвленным: Сара оплачивала его услуги, как услуги посыльного. Но, с одной стороны, он должен был сам о себе заботиться, а два фунта – неплохие деньги. С другой стороны, он хотел взять деньги и тем самым показать, что отныне их отношения перешли на сугубо коммерческую основу.

Несмотря на поздний час, солнце еще стояло над горизонтом. И Картер с равнодушным видом ловеласа-неудачника отправился домой. Он испытывал смешанные чувства. Мисс Джонс была лучше всех девушек с грязных почтовых открыток, которые можно было купить за шиллинг в табачной лавке. Раньше у него и мысли не возникало, что когда-нибудь он сможет изменить свое мнение о мисс Джонс. Но теперь все виделось иначе.