Вторая игра (СИ)

Наступление, которое Акиташи хотел продолжить, подтянув тылы и закрепившись окончательно, завязло. Теперь предстояло идти через каменные равнины и ущелья, где преимущество было уже на стороне противника. Благо ещё первую череду гор мы заняли, иначе вообще бы не пробились. В горах же побеждал тот, кто знал все ходы, ущелья и трещины. Любая пещера могла оказаться тайным ходом, а под любым кустом — разлом в подземные пещеры. Найти родники тоже было непросто, не пить же всё время сотворённую чакрой воду? Это, конечно, было возможно, но глупо: энергии и так мало, а ещё её тратить… Остро стало не хватать ирьенинов. Имеющихся просто завалили лёгкоранеными. Благо ещё, что был великий я, которого теперь превратили в обычный генератор дешёвого мяса. Только у меня тоже чакра не мгновенно восполняется, так что больше двухсот копий в день я не выдавал, хотя и мог. Нефиг на моём горбу всю кампанию тянуть.

Количество Зетсу увеличилось, что тоже нас тормозило, но не сильно, благо опыт есть. Видимо Акацуки хотели просто максимально измотать нас всех. В смысле, Великие страны. Мало мы теряем в войне, так они ещё и под шумок сами чуть-чуть со всех сторон режут. Интересно, что сейчас дома?

— Наруто, пришёл приказ отозвать тебя.

— Ммм? Ещё ведь две недели? — удивился я. — Ну ладно. Я вам оставлю ещё полтысячи копий, на всю оставшуюся чакру, а уж вы сами как-нибудь.

— Спасибо, — улыбнулся Акиташи.

За прошедшее время мы с ним стали весьма близкими приятелями, хотя друзьями нас вряд ли можно было назвать.

Мои водяные копии показали себя в нынешней местности очень и очень неплохо. В каменных полях размен обычно шёл один противник к четырём-пяти нашим, что было бы фатально, если бы не копии, которых даже такой невыгодный обмен устраивал. За прошедшее время мы практически прошли этот рубеж, до конца этих поганых равнин оставалось всего пара километров, на которых нас отчаянно пытались удержать. Только вот уже всем было понятно, что Ива войну проиграла. Но самое главное — мой трофей. Самый главный и важный. Очень, очень полезный, стоящий всех остальных вместе взятых — Куротсучи Камизуру! Человек, ставший Цучикаге после Оноки в каноне. Сильнейшая шиноби Камня в перспективе — это звучит. Особенно учитывая то, что в каноне у Камня не было этой чёртовой войны, где они потеряли столько людей. Предыдущую войну закончил Минато, буквально опустошая фронт. Эту заканчивал я. Видимо, только упрямство и слабая надежда заставляла Ооноки воевать дальше. Ну и Куротсучи, конечно. Внучка, как-никак. Ну и всеобщая ненависть, разгоревшаяся во время этой огромной бойни. Цучикаге просто не простят, если он сдастся сейчас. Народ ещё не понимает, что нас хоть и “держат на границе”, но мы уже почти победили.

С Суной всё шло не так гладко: там до сих пор шли бои на территории Страны Дождя и Страны Рек. Возможно, именно туда меня и отзывают? Но всё равно, постепенно песочников теснят. Там, говорят, тоже появился кто-то жутко сильный из наших, начав постепенно переламывать ситуацию в пользу Листа. При этом это был некто неучтённый, о ком раньше и не слышали вовсе.

Весь мой скарб хранился в инвентаре, который стал почти бездонным, когда я стал в него закидывать не вещи, а свитки с вещами. Чем отличается огромное человеческое тело и небольшой свиток? Размерами и весом, понятное дело. Как и гора еды или любой другой груз.

По пути назад я забрал и детей. Они уже более-менее освоились с физическими тренировками. Нагрузки и хорошее питание сделали своё дело, превратив недавних заморышей в достаточно мускулистых парней и стройных девчонок, но с чакрой всё было непросто. Дети явно не клановые, да и не из потомственных шиноби. Это сразу заметно: СЦЧ развивается очень туго и медленно, как и источник. Чакру они уже пробудили, но по моим расчётам ни у кого из них нет даже двадцати единиц! Да, это только начало, но не думаю, что они дорастут хотя бы до четырёхсот на пике своей силы. Чунины. Неплохие чунины. Но даже до уровня токубецу вряд ли доберутся. Жалко, но даже так — уже неплохо.

Естественно, этих личинок шиноби тащили на себе мои клоны. Я с Ханом мысленно переговаривался в голове. Заодно и с мамой, у которой в конце концов закончилась чакра и она была вынуждена вернуться ко мне. Она-то и принесла вести из дома. А вести были не ахти.