Вторая иракская война. События, факты, итоги

Одновременно собственно охранные части Республиканской Гвардии оказались постепенно выделены в специальную Республиканскую Гвардию. На 2003 год таких имелось три охранных бригады и четвертая, механизированная, весьма небольшого состава (12 батальонов, в сумме менее 4000 человек).

В этом, казалось бы, логичном и хорошем решении выделить лучшие части сохранялся важный момент, путавший карты. Дело в том, что преданные кадры, отобранные по политическим мотивам и личной преданности, какие изначально формировали охранную бригаду Республиканской гвардии, также росли в чинах, в должностях и проходили на руководящие должности в дивизиях Республиканской Гвардии.

Наряду с повышением или переводом в Республиканскую Гвардию наиболее способных или отличившихся армейских офицеров и генералов, туда также проникали и обладавшие «блатом» командиры с поручительством или поддержкой среди земляков, родственников или ближайших людей в окружении Саддама Хусейна.

Источник все более сильного карьерного протекционизма в Республиканской Гвардии находился на самом верху. Это был сам Президент Саддам Хуссейн. Его сыновья, Кусей и Удай, занимали высокие посты не по заслугам, а по родственным отношениям.

На момент начала войны 2003 года, сын Саддама, Кусей Саддам, был почетным куратором Республиканской гвардии. Генерал Барзан Абд Аль-Гафур Сулейман аль-Тикрити, двоюродный брат Саддама, служил командующим специальными частями Республиканской Гвардии.

Этот отбор наверх, по клановым преимуществам, а не по способностям, был очень развит не только в Республиканской гвардии, но и в армии, в государственном управлении, да и вообще повсюду. Общее название «аль-Тикрити» (из Тикрита, родины Саддама, вотчины его родовой «хамулы» – арабского племени) являлось объединяющим для отсортированных по личной преданности или политической благонадежности генералов и чиновников. Все «аль-Тикрити» тянули наверх своих же, имели родственные или клановые связи.

«Протекционные подвязки» для клановых участников «аль-Тикрити» дополнялись личным доверием Саддама Хусейна и его семьи, к ним, как к своим землякам. Из шести дивизий Республиканской гвардии три («Медина», «Аднан», «Аль-Нида») находились под командованием генералов с приставкой в фамилии «аль-Тикрити», из Тикрита.

Следующей характерной особенностью, наложившей отпечаток на состояние иракских вооруженных сил, стали санкции, которым страна подвергалась в течение почти 13 лет (1990-2003). Сильный недостаток в поставках боеприпасов, запасных частей, учебных материалах, ГСМ вызвал жесткий контроль и жесткие ограничения на использование ресурсов в части каких-либо учений или маневров.

В результате сложилась практика повышенного контроля на высоком уровне (штаба Армии и Республиканской гвардии, а также командования корпусов) за проведением таких видов обучения или передислокаций, которые вызвали бы перерасход дефицитных ресурсов или износ драгоценной техники.

Даже для командиров низшего звена (взвод-рота-батальон) требовались долгие бюрократические процедуры по согласованию плана действий и планов занятий. За ними следовали нудные и запутанные отчеты за тем, как выполнялись согласованные бумаги, сколько, почему и куда было потрачено. С другой стороны, вышестоящие органы управления имели обычную практику влезать в повседневные дела, маневры и передвижения даже самых мелких подразделений.

Например, штаб Республиканской гвардии мог вмешаться в проведение марша или месторасположение какого-нибудь батальона, а командир дивизии не имел права без длительных согласований изменить своим решением границы операционного района бригады своей же дивизии.

Еще одной особенностью были всепроникающие действия секретных спецслужб безопасности и политического руководства в армии и гвардии. Так как Саддам Хусейн сам пришел к власти в результате череды переворотов, а также некоторое время возглавил службу безопасности в партии БААС, то он очень боялся возможности заговора со стороны армии и вновь созданной Республиканской Гвардии. Верховный правитель Ирака вовсе не был каким-то сумасшедшим и отлично понимал, что затюканное его правлением население могло дать искру, которая способна перекинуться в армейскую среду.

Поэтому целая сеть доносчиков работала над отслеживанием соблюдения верности армейских и гвардейских офицеров идеалам партии БААС и линии президента Ирака. Также они следили над соблюдением всех правил и инструкций, введенных со стороны Правительства, например, пресловутых согласований по проведению учений и маневров, сбережению ресурсов.

Оказывалось достаточно небольшого рапорта доносчика, и после короткого расследования, обвиненный офицер или генерал расставался с погонами и даже мог сесть в тюрьму. Или, в особо тяжких случаях, сгинуть в безвестности.

Очень часто в межклановых разборках, выяснениях личных отношений, информаторы и процедура быстрых разбирательств с обвинением в предательстве Ирака и партии БААС использовались как инструмент расправ и устранения неугодных.