Вторая Книга всеобщих заблуждений

Есть даже сомнения насчет того, был ли Кидд пиратом. Находясь под защитой «каперского патента», полученного от самого короля Вильгельма III Оранского, Кидд был неофициально нанят британскими губернаторами Нью-Йорка, Массачусетса и Нью-Гемпшира для защиты их берегов от настоящих тихоокеанских пиратов и французских кораблей. С правовой точки зрения это означает, что Кидд был не пиратом, а «капером» (как и сэр Фрэнсис Дрейк). Враги его с этим были, разумеется, не согласны: его поносили как безжалостного, грубого и свирепого разбойника. Например, команда Кидда как-то проявила неуважение к яхте Королевского флота – вместо приветствия они повернулись к ней задницами. Кидд собственноручно убил одного из своих матросов, учинивших на корабле бунт. Став политическим недоразумением, Кидд в конце концов оказался под стражей, а богатые англичане, финансировавшие его морские вояжи, предпочли сдать Кидда властям, лишь бы избежать обвинений в пособничестве пиратству.

Известно, что часть своего богатства Кидд спрятал на острове Гнрдинерз. недалеко от побережья Лонг-Айленда. Он надеялся использовать его как средство сделки с властями для восстановления своего доброго имени. К несчастью, Кидд сообщил о месте, где был спрятан клад, одному из сотоварищей, который сокровища, разумеется, выкопал и переправил в Лондон как улику против него. Кидда судили и признали виновным в убийстве и пиратстве. 23 мая 1701 г. Уильям Кидд был повешен на «Пристани казней» в лондонском Уоппинге. Тело его было вывешено над Темзой в железной клетке, где и провисело два десятка лет.

Первая карта сокровищ с пометкой в виде креста (X) появляется в романе «Остров сокровищ» (1883) Роберта Льюиса Стивенсона. Стивенсон также ввел термин «черная метка» (пиратское проклятие) и ряд пиратских выражений: «avast!» («стоп!»), «yo-ho-ho» («йо-хо-хо») и «matey» («братишка»). Хотя знаменитое «Shiver ту timbers!» («Гром и молния!») вышло из-под пера другого романиста-викторианца, капитана Фредерика Марриета (1792–1848). Стивенсоновское «walking the plank» («идти с завязанными глазами по доске, положенной на борт») – похоже, тоже литературная выдумка: единственный официально зарегистрированный подобный случай произошел в 1829 г., когда пиратство уже почти прекратилось.

Что же до пиратских «трофеев», вряд ли это были сокровища. Как правило, речь шла о еде, воде, алкоголе, оружии, одежде, корабельных снастях или любом другом товаре, находившемся в трюме. Сам корабль-пленник мог быть продан или присвоен пиратами, если он оказывался лучше их судна, да и команда с пассажирами представляли определенную ценность: за них можно было получить выкуп или продать как рабов. В XVII веке более миллиона европейцев были захвачены и проданы в рабство пиратами-берберами из Алжира.

Редко кто из пиратов (или каперов-корсаров) плавал на галеонах, предпочитали галеры (со скамьями гребцов, а не с парусами). В отличие от парусников – главной добычи пиратов – на галерах можно было идти против ветра и в любом направлении даже в безветренную погоду.

Известны всего два корсара (но ни одного пирата), у кого была деревяшка вместо ноги. Это француз XVI века Франсуа Леклерк, он же «Жамб де Буа» («Деревянная Нога»), и Корнелис Корнелисзоон Йол (1597–1641) по кличке «Хутебеен» (тоже «Деревянная Нога»),

Нет ни одного исторического факта, подтверждающего, что кто-либо из пиратов владел ручным попугаем.

СТИВЕН: Зачем пирату прятать сокровища?

ФИЛЛ ДЖУПИТУС: Ну не мог же он пойти, скажем, в «Брэдфорд энд Бингли»?[127] «Здрасьте, у меня тут сундук золотых дублонов и прочего награбленного барахла». – «Да-да, разумеется, какой предпочитаете оформить вклад? Срочный или с возможностью пополнения?»

Чем в XIX веке китобои убивали китов?

Гарпуном – ответ неверный. Правильный ответ: копьем. Для ранних китобоев гарпун не служил орудием убийства, он использовался для прицепления к киту линя (веревки). Метал гарпун профессиональный гарпунщик, стоя на носу гребной шлюпки и упершись коленом в специальный вырез на банке. Дождавшись, пока расстояние между лодкой и китом сократится до шести метров, гарпунщик бросал в жертву гарпун. На конце гарпуна закреплялась веревка в 150 саженей (275 м) длиной, пропитанная животным жиром (чтобы лучше «травиться»), аккуратно смотанная и уложенная в большой чан между скамьями для гребцов. Кроме того, веревку регулярно поливали водой, чтобы при разматывании та не загорелась от трения.