Вторая любовь

— Ты подумал над тем, что мы обсуждали в прошлый раз? — имелась в виду возможность убрать с дороги мужа, но выразилась она другими словами.

Кристос пожал плечами и сыграл под дурачка.

— Черт, Гло. Мы говорили много о всякой чепухе.

Женщина подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Ради Бога, Кристос! — хрипло возмутилась она. — Тебе отлично известно, что я имею в виду.

Он глубоко вздохнул, задержал дыхание, сосчитал до десяти, потом медленно выдохнул воздух, давивший ему на легкие. Очень осторожно, как будто женщина была невероятно хрупкой и могла разбиться, он аккуратно сдвинул ее тело с себя.

С тошнотворным чувством страха Глория смотрела, как Кристос отворачивается от нее, спускает ноги с кровати и садится, нагнувшись вперед. На какое-то мгновение ей показалось, что не следовало давить на него слишком сильно.

«Может быть, это совсем не для него, — размышляла она. — Возможно, мне следует просто забыть об этом».

Но Глория не могла. Она подошла слишком близко, чтобы сдаться сейчас. Ей только и нужно было, что найти последнюю кнопку, чтобы дожать его, и Кристос выполнит ее приказание.

«У него есть все необходимое, — уговаривала она себя. — Я знаю это, пусть он этого и не сознает».

Что ж, Кристос очень скоро все поймет. Глория в этом не сомневалась.

Повернув голову набок, она оценивающе разглядывала любовника. Он так и сидел, опершись локтями о колени, обхватив голову руками, как будто его череп мог разлететься на две половины, если он не станет держать их вместе.

Глория сорвалась с места. Ее глаза смотрели твердо и расчетливо, но тело оставалось нежным, теплым и зовущим.

— Кристос, — выдохнула она, обнимая его. — Дорогой?

Он дернул плечами, пытаясь сбросить ее руки.

— Отстань, Гло, — рявкнул парень. — Я тебе уже сказал! Я не убийца!

Женщину это не обескуражило, она встала на колени и прижалась к его спине своей сливочной грудью.

— Я не знаю, почему ты так завелся, — промурлыкала Глория, для вида чуть надувшись. — Я думаю только о наших интересах.

Кристос резко рассмеялся.

— Вот здорово. Дай-ка я угадаю. Что-то такое есть в воздухе?

В воздухе? Глория нахмурилась. О чем это он говорит?

— Я боюсь, что ты меня не понял, — сказала она.

— Воздух, — с горечью подчеркнул он. — Там наверху, в высшем свете. Он точно должен отличаться от того, чем дышим мы тут внизу.

Глория застыла.

— И почему ты так говоришь?

— Потому что если бы ты стояла двумя ногами на земле, ты бы не несла такую ахинею!

— Я не несу ахинею, — спокойно парировала Глория. — Я совершенно серьезно.

— Ладно, — согласился Кристос. — Допустим, что так. Только чтобы не спорить с тобой.

Глория пожала плечами.

— Отлично.

— Ты хоть представляешь, во что ты нас втягиваешь?

— Ты эксперт, — сказала она. — Почему бы тебе не объяснить мне.

— Отличненько. Давай-ка поглядим. Для начала мы нацелились на убийство первой степени.

— Только если нас поймают, — вставила Глория.

— И раз это предумышленное убийство и мы в Калифорнии, то это уголовное преступление.

Ее лицо ничего не выражало.

— Я это переживу.

— Неужели? А ты когда-нибудь слышала о «Дороге смерти»?

Ей пришлось приложить усилия, чтобы не выдать свой гнев. Господи, каким же он может быть тупым! После стольких месяцев, он все еще ничего не понял. Ее так и подмывало выпалить: «Да мне отлично известна „Дорога смерти”! Я на ней живу. Каждая минута моего замужества постепенно убивает меня».

Но она достаточно часто озвучивала этот монолог. Повторять — только время терять. В одно ухо влетает, в другое вылетает.

— И, — продолжал Кристос, — последнее, но не самое пустое. Так как в твоих планах мы действуем вдвоем, мы попадаем под еще более серьезное обвинение. Федеральный закон определяет это как «сговор». — Он замолчал. Решил посмотреть, какое это произвело впечатление.

Но Глория продолжала безмолвствовать.

— Ну? — поинтересовался парень. — Теперь, когда я выложил все карты на стол, что ты думаешь?

Глория уставилась в пространство. Ее лицо по-прежнему ничего не выражало.

— Как я тебе уже сказала, я это переживу.

— Что ж, возможно я не смогу, — парировал он. — Об этом ты думала?

Женщина посмотрела на их отражение в зеркальной стене. «Мы и вправду составляем великолепную пару», — подумала она.

— Ведь на самом деле тебя не убийство волнует, верно? — мягко спросила Глория.

Кристос повернулся к ней, его голова резко взлетела вверх.

— О чем это ты, черт возьми?

Глория начала искусно разминать мышцы на его плечах. — Они напряглись от неожиданности и казались узловатыми.

— О чем я говорю? Ну, о тебе, обо мне, о нас. Я говорю о долгосрочных отношениях, о полной, крутой перемене в твоей жизни.

— И какое это имеет ко всему отношение?