Вторая любовь

— Ваша снисходительность делает мне честь, но я не стою такой похвалы. Мощное дерево опирается на множество сильных корней.

Все поняли, что он имеет в виду. Единство многократно умножает их силу. Если действовать порознь, могущество каждого уменьшится в такой же пропорции.

Старый лунтао оглядел собравшихся.

— Есть ли среди нас тот, кто в одиночку смог бы приобрести «Пан Пэсифик Коммонвелф Бэнк»?

— Ваши слова сияют, как тысяча солнц, — проговорил достопочтенная Змея, министр правительства из Пекина. — Сила — в количестве.

Могущественный гуандунец подергал свою клочковатую бородку.

— Как одно из самых достойных и уважаемых учреждений в Азии, «Пан Пэсифик» — это наше главное достояние и самое мощное оружие. Только он позволяет нам иметь восемь процентов голосов в «АмериБэнке».

— Боги удачи и вправду на нашей стороне, — пробормотал достопочтенный Петух, тайский химик, превращающий сырой опиум в героин.

Достопочтенный Бык кивнул.

— И да пребудет так и дальше. — Он снова сделал еще один аккуратный глоток из чашки. — Как вам известно, женщина, стоящая у нас на пути, пережила много неприятностей. Ее стремление к быстрому расширению дела в конце восьмидесятых годов привело к тому, что люди с Запада называют перерасходом.

— Модное иносказание, чтобы обозначить влезание в долги! — фыркнул достопочтенный Дракон, чья подпольная банковская сеть была самой большой в Золотом Треугольнике. — Убрать все эвфемизмы! То, что круглоглазые не могут назвать долги долгами, наверняка поставит в тупик самого терпеливого из богов!

Старый лунтао позволил себе одну из своих редких улыбок.

— Не считая долгов, сладкоречивая шлюха к тому же вынуждена приходить в себя после так называемой «черной пятницы», случившейся в год Быка. «АмериБэнку» уже дважды пришлось откладывать ее займы.

— Ай-ах! — Достопочтенная Змея потянулся к чайнику и налил еще чаю своим гостям. — Следовательно, она подобна дереву, усыпанному сочными и зрелыми плодами. Их остается только сорвать!

— Они куда спелее, чем вы можете себе представить!

— Да? — достопочтенная Змея прервал свое занятие и моргнул.

— Мне приятно сообщить вам, что вчера «Пан Пэсифик» завершил переговоры по переводу ее займов из «АмериБэнка». Векселя и залоговые гарантии теперь принадлежат нам. Даже если она это и поняла, то иностранный дьявол уже в нашей власти.

— Йех! Значит съедобная собака попала в ловушку! — воскликнул достопочтенный Тигр.

— Как рыбка в садок, — прокудахтал достопочтенный Бык. — Все еще в водичке, счастливо плавает и не подозревает о пламени, нагревающем котел! И самое хорошее то, — спокойно объявил старый лунтао, — что она совсем недавно добавила к своему долгу двести пятьдесят миллионов долларов. Пытается превратить кучу камней в море в курорт.

— Интересно, — заметил достопочтенный Дракон, — когда ей предстоит в следующий раз заплатить по векселям?

— Меньше, чем через пять лунных циклов. Пятьдесят миллионов долларов к пятнадцатому мая. — Старый лунтао холодно улыбнулся. — На этот раз ее просьба об отсрочке будет отклонена.

— И нам следует завладеть ее залоговыми гарантиями! — воскликнул достопочтенная Змея. — Ай-ах! Боги дарят нам тысячу летних месяцев! — Он с уважением поклонился старому лунтао. — Я ошибался, многоуважаемый старейшина. У вас не только коварство лиса, но и вся мудрость ваших почтенных предков.

Старик небрежно махнул рукой.

— Если и так, это только потому, что перемещаясь среди иноземных дьяволов, я держу глаза и уши открытыми, а рот на замке.

— Верно ли, — спросил достопочтенный Тигр, лаосский генерал, охраняющий богатые опиумные поля в своей стране, — что широкоглазые болтают больше, чем полный бордель проституток?

— Да, куда больше. Это напоминает мне, что я был таким же глупцом, как и буйвол, ступающий по собственному навозу… — голос достопочтенного Быка прервался. Он молчал, глядя мимо мужчин, сидящих прямо напротив него. Это был взгляд, устремленный далеко, и остальные знали, что старец смотрел не на стену или закрытые окна, а сквозь них, в далекую страну, доступную только его видению.

— Что случилось, прославленный старец? — спросил достопочтенный Петух в смятении.

— Да, окажите нам честь и поделитесь с нами вашей уважаемой мудростью, — попросил достопочтенный Дракон, сидя неподвижно, весь внимание.

Старый лунтао вздохнул, и взгляд его стал определенным. Он отпил глоток чая из своей вновь наполненной чашки, напоминающей по форме лотос, и осторожно поставил ее на стол. Его обманчиво мягкое лицо, напоминающее высохшее яблоко, выражало неловкость.

— Больше всего меня заботит, — медленно начал он, — вмешательство третьей стороны, за что следует винить только меня, да хранят меня боги от моей собственной глупости!

— Как это? — спросил достопочтенный Петух с еще большей тревогой.

— Если Сицилиец достоин того уважения, которым он пользуется, то этот человек становится самым сильным звеном в цепи, связывающей его с нами, так?

Остальные слушали и неловко переглядывались.