Вторая любовь

У Глории округлились глаза от легкого удивления. Для всех окружающих свекровь выглядела абсолютно спокойной. Она сидела, выпрямившись во весь рост. Ничто в ее осанке или выражении лица даже не намекало на происходящую борьбу. Но, что и говорить, эта ее свекровушка всю жизнь привыкла одерживать верх.

— А теперь ты будешь слушать и слушать внимательно. — Голос Алтеи звучал очень холодно, очень отчетливо. — Я нахожу эти твои пьяные выходки все в большей степени утомительными.

Глория деланно тяжело вздохнула.

— Ну, начинается лекция.

— Боюсь, что так, дорогая. Я сожалею только о том, что ждала слишком долго.

— Так вот для чего весь этот ленч. Мне следовало догадаться.

Пальцы Алтеи сжались еще сильнее.

— Так ты уберешь сигарету или нет?

Глория уставилась на нее.

Большой палец Алтеи нашел чувствительную точку на тыльной стороне запястья невестки и усилил давление.

Глория стиснула зубы. Только так она могла сдержаться и не завопить от боли.

Старая леди ждала.

Невестка смотрела на нее пылающими ненавистью глазами.

— Ну?

— Да, хорошо, — свирепо отозвалась Глория.

Алтея выждала несколько ударов пульса, потом отпустила ее руку.

Невестка массировала запястье и хмурилась. Как только кровообращение восстановилось, она с вызовом бросила сигарету в портсигар и убрала его.

Алтея вздернула подбородок.

— Так-то лучше. Спасибо, моя дорогая. — В ее глазах появился странный отсвет триумфа.

У Глории внутри все кипело. Она сдерживалась, пытаясь дышать глубже и повторяя про себя нараспев три слова мантры, помогавшей ей держаться последние два года. «Два миллиарда долларов, — напомнила она самой себе. — Два миллиарда долларов».

Ей остается только терпеть и ждать, пока все это достанется ей.

Два миллиарда долларов…

Алтея подняла свой хрустальный бокал с вином и отпила глоток «пино нуар».

«Как это характерно для старой суки, — с горечью думала Глория, с отвращением разглядывая свой бокал с минеральной водой „Калистога”. — Она ограничит меня одним коктейлем. А что потом станет делать сама? Квасить прямо у меня перед носом!»

Алтея поставила бокал и продолжала есть: вилка — в левой руке, нож — в правой.

— Итак, моя дорогая. Мне неприятно тебе это говорить, но за последние несколько дней ты стала предметом очень многих пересудов.

— Только последние несколько дней? — поинтересовалась Глория с сарказмом, который не сумела скрыть.

Алтея, не торопясь, прожевала и проглотила.

— Куда бы я ни пошла, я слышу об этом. — Ее глаза напоминали кобальтовые сверла. — Я крайне обеспокоена, и это меньшее, что можно сказать.

— Я думаю, что вам следует выразиться конкретнее, мама. Я на самом деле не представляю, о чем вы говорите!

— Тогда позволь мне освежить твою память. Вечер по поводу открытия «Сан-Франциско Палас». — Алтея сделала паузу. — Судя по всему, ты в ту ночь устроила настоящий спектакль.

И снова Глория почувствовала, как внутри у нее закипает негодование.

— Вы знаете, что было бы неплохо? — натянуто спросила она.

Алтея подняла брови.

— Да, дорогая?

— Если бы люди перестали мешать меня с грязью.

— Это твое поведение вызывает все эти разговоры, моя дорогая, — спокойно ответила Алтея, — а не поведение Ханта.

— Хант, Хант, Хант! — возмущенно нахмурилась Глория. — Господи. Вы только о нем одном и думаете. Разве не так, мама? Все остальное неважно, только бы это не повредило Ханту?

Алтея никогда не уходила в кусты.

— Верно.

— И вы бы простили вашему драгоценному сыночку все, так?

Пожилая леди, казалось, удивилась самой постановке подобного вопроса.

— Разумеется, я так и поступлю. Я его мать, он мой сын.

— А я? А как же я, мама? Или мне не следовало спрашивать?

— Конечно, ты можешь спрашивать. — Глаза Алтеи сияли, взгляд оставался пристальным. — Ты моя невестка. Так как ты жена Ханта, ты должна дополнять своего мужа.

— Дополнять его имидж, вы имеете в виду, — горько заметила Глория. — Другими словами, я всего лишь ширма. Разрешите угадать, где мое место. Где-то за посыльными, обслуживающими избирательную кампанию, но перед флажками?

— А теперь ты ведешь себя глупо, дорогая, — отозвалась Алтея, делая еще глоток вина.

Как только она поставила бокал, тут же материализовался официант с новой охлажденной бутылкой. Привычным движением руки он наполнил бокал старшей миссис Уинслоу, не пролив ни капли.

Глория жадно взглянула на бутылку.

— Я бы не возражала выпить бокал этого вина, — произнесла она.

Официант вопросительно взглянул на Алтею, которая отпустила его со словами:

— Спасибо, этого достаточно.

Глория почувствовала, как запылало лицо от унижения и обиды.