Вторая мировая: иной взгляд. Историческая публицистика журнала «Посев»

25 января 1930 года в доверительном разговоре с бывшим старшим адъютантом разведывательного отделения штаба I армейского корпуса поручиком М.А. Критским Кутепов заявил о готовности проникнуть на родину с группой офицеров и возглавить нараставшее, но разрозненно-стихийное сопротивление крестьянства и казачества. Через два дня Критский обязался представить Кутепову общий план переброски и использования кадров РОВС для развития нового этапа вооружённого сопротивления большевикам в условиях насильственной коллективизации.

Но встреча с Критским не состоялась – около 11 утра 26 января 1930 года Кутепов был похищен и убит сотрудниками ОГПУ в ходе спецоперации. Активными контрдействиями против руководителей РОВС в 1928–1930 годах политбюро ЦКВКП(б) и органы госбезопасности пытались предупредить появление в среде повстанцев военно-организационного ядра и тем самым предотвратить превращение мятежных повстанческих групп и отрядов на юге РСФСР в новую Добровольческую армию. Есть основания полагать, что в 1930 году советская власть и режим Сталина переживали серьёзный кризис.

Большую опасность для себя руководство ВКП(б) усматривало в возможности слияния находящегося за рубежом белого воинства и РККА в единую русскую национальную армию, о чём, начиная с 1928 года, всё чаще говорил Кутепов. Одного из своих корреспондентов он даже убеждал в неизбежности упразднения в будущей армии знаков отличия и наград, напоминавших о гражданской войне: «Только при условии полного забвения прошлого и страшного периода лихолетья возможно будет безболезненное слияние в будущей России белых воинов с красными…, Русского Зарубежья с русским народом». В речи 23 апреля 1929 года Кутепов призвал к борьбе за Росссию «тех наших братьев, у которых под красноармейской шинелью не перестало биться русское сердце».

В донесениях 2-го отделения КРО (контрразведывательного отдела) ОГПУ содержится информация о попытках белогвардейцев развить связи и контакты в среде кадров командно-начальствующего состава РККА.

Начало коллективизации

Советская коллективизация началась с превентивных мер. Циркуляр ОГПУ № 25/00 от 1 февраля 1930 года предписывал незамедлительно устанавливать в среде красноармейцев и младшего комначсостава лиц, сохраняющих родственно-семейные связи с кулаками. Участников агитационно-пропагандистских выступлений против политики ВКП(б) предлагалось арестовывать: красноармейцев и младших командиров на месте, средний начсостав – с санкции особых отделов округов, старший и высший – с санкции особого отдела ОГПУ в РККА. Последний требовал от уполномоченных решительно пресекать любые попытки ходоков из сёл и деревень проникать в гарнизоны и воинские части. Контроль органов госбезопасности за настроениями в армейской среде усиливался пропорционально темпам коллективизации и нарастанию масштабов репрессий в отношении её противников.

На территории наиболее беспокойного Северо-Кавказского военного округа (СКВО) раскулачивание в массовом масштабе началось в ночь с 5 на 6 февраля 1930 года и подразумевало карательные спецоперации трёх видов: конфискацию хлебно-зерновых фондов, превентивные аресты и депортацию. Всего в ночь на 6 февраля сотрудниками полномочного представительства ОГПУ по Северному Кавказу было арестовано 1717 человек. Около 20 % лиц, намеченных к аресту в казачьих районах: Георгиевском, Ессентукском, Моздокском и Прохладненском, – скрылись и перешли на нелегальное положение. Аналогичная операция в Донецком и Шахтинско-Донском округах началась в ночь с 24 на 25 февраля 1930 года. За три недели к 26 февраля всего по Северо-Кавказскому краю и Дагестану согласно сводке штаба СКВО РККА№ 01050 от 1 марта 1930 года, оказалось «изъято» 26 261 человек. Репрессии чекистов закономерно вызвали соответствующую реакцию населения.

Повстанческое движение