Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Лишь немногие аэродромы, на которых базировались самолеты Королевских ВВС, были прикрыты зенитными орудиями, и во всей Греции не было ни одной взлетно-посадочной площадки, пригодной к использованию в любую погоду, в то время как недавно построенные аэродромы противника в Албании и Болгарии имели мощное противовоздушное прикрытие и были оборудованы всем необходимым. В очередной раз проявились катастрофические последствия предвоенной одержимости министерства авиации Великобритании строить исключительно стратегические бомбардировщики. Официальный историк замечает по этому поводу с несвойственной резкостью:

«В 1938 году правительство Чемберлена разрешило министерству авиации заказывать буквально все самолеты, какие только могла производить английская промышленность. Огромные суммы были израсходованы на развитие бомбардировочных сил, оказавшихся практически совершенно бесполезными для выполнения той задачи, для которой они предназначались: нанесению ударов по промышленным объектам Германии. И в то же время в 1940 году британская армия испытывала острую нехватку современных самолетов, необходимых для поддержки морских и сухопутных сил на Средиземном море и Ближнем Востоке».

В который раз становилось очевидно, что оружие играет важную роль в решении исхода сражений. Устаревшие танки, которые англичане переправили в Грецию, не были способны противостоять не то что немецким танкам, но даже бездорожью. Один танковый полк экспедиционных сил потерял в боевых действиях только один танк; остальные 51 просто сломались, и их пришлось бросить. И без прикрытия с воздуха сухопутная армия была обречена на неминуемое поражение. 17 апреля, в день капитуляции Югославии, Черчилль согласился с тем, что британские войска необходимо эвакуировать с материковой части Греции. Потерпев поражение на поле боя, англичане были вынуждены организовывать второй «Дюнкерк», бросая ценное тяжелое вооружение. Войскам пришлось оставить танки, артиллерию и неисправные самолеты, в то время как на счету была каждая единица боевой техники. К тому же теперь отступавшим частям предстояло пересечь не 21 милю Ла-Манша под прикрытием радаров и истребителей. До спасения был долгий тяжелый путь, и многим не удалось его пройти.

Одним из немногих утешений в дни катастрофы было настроение, выказываемое греками. Оно не изменилось даже тогда, когда британская армия начала эвакуацию. Полковник 1-й механизированной бригады вспоминает:

«Никто из тех, кто проходил в тот день через город в составе бригады Барроуклоу, никогда этого не забудет. Мы всегда будем с теплом вспоминать то утро — 25 апреля 1941 года. Машины, орудия и люди несли на себе отчетливые следы двенадцатичасового боя и ночного перехода в сто шестьдесят миль. Скорее всего мы были последними английскими солдатами, которых видели эти люди, и по пятам за нами шли немцы; однако вдоль улиц стояли восторженные рукоплещущие толпы, буквально не дававшие нам пройти. Мужчины и девушки вскакивали на подножки машин, чтобы поцеловать или пожать руку усталым угрюмым артиллеристам. Греки бросали нам вслед цветы с криками: «Возвращайтесь! Вы должны вернуться! До свидания! Удачи!»

Греческий берег скрылся за горизонтом. Как выяснилось, у англичан хороший аппетит, но гнилые зубы. К маю «Люфтваффе» были готовы показать, как нужно вести современную войну. Немцы были полны решимости проглотить стратегически важный остров, который англичане использовали в качестве плацдарма для своих действий в Греции.

Крит: «Иф ю лай, ю уилл би шотт»