Вторая мировая война

Объявление Гиммлером 18 октября массовой мобилизации гражданского населения в ряды народного ополчения – фольксштурма – настроило некоторых немцев на решительное сопротивление, но подавляющее большинство было очень подавлено этой вестью. Их вооружение было жалким: разнокалиберные старые винтовки, захваченные у разных армий в самом начале войны, и противотанковые гранатометы «фаустпатрон». Но поскольку все мужчины, годные к призыву, уже были призваны в вермахт, ряды фольксштурма могли пополняться только стариками и подростками. Вскоре такое ополчение станут называть «рагу», потому что оно состояло из «старого мяса и молодых овощей». Поскольку правительство не выдавало бойцам фольксштурма никакого обмундирования, кроме нарукавных повязок, многие сомневались, что к ним будут относиться как к законным военнослужащим, особенно из-за отношения вермахта к партизанам на Восточном фронте. Позже Геббельс организовал большой парад в Берлине с камерами кинохроники, перед которыми призывники фольксштурма присягали на верность Адольфу Гитлеру. Ветераны Восточного фронта не знали, плакать им или смеяться во время этого спектакля.

Гитлер, убежденный в том, что Третья армия Паттона представляет собой самую большую угрозу, приказал перебросить большую часть танковых дивизий в Саарскую область. Эти дивизии, которыми командовал генерал-полковник Хассо фон Мантейфель, были сведены в новую Пятую танковую армию. Это название не вселяло энтузиазма, поскольку предыдущие две армии с таким номером были наголову разбиты. Рундштедт, предполагая, что американцы сначала сконцентрируют свои силы для того, чтобы взять Аахен, перебросил туда столько пехотных дивизий, сколько смог собрать.

Первая армия генерал-лейтенанта Кортни Ходжеса подошла к Аахену с полным ощущением того, что она наконец на немецкой территории. Всего в нескольких сотнях метров от границы американцы захватили замок XIX в. в «готическом стиле Бисмарка», с тяжелыми железными решетками и массивной мебелью. Он принадлежал племяннику бывшего главнокомандующего сухопутными войсками Гитлера генерал-фельдмаршала фон Браухича. Австралийский военный корреспондент Годфри Бланден так описал свой первый бой на немецкой земли: «Сражались под ярким солнцем и безоблачным небом, где самолеты-корректировщики “пайпер” плавали в воздухе, как воздушные змеи. Бой шел на красивейшей местности, среди зеленых полей с аккуратными живыми изгородями, холмами, покрытыми нежным леском, и небольшими деревушками с иглами шпилей на церквях».

Но к этому времени Моделю удалось доукомплектовать войсками «Западный вал», и сопротивление немцев возросло. Союзники теперь сильно сожалели, что из-за кризиса в снабжении войск в начале сентября они остановились прямо перед валом. Офицер штаба Первой армии отметил: «В сентябре я смог бы, наверное, гулять там с дочкой и собакой». Теперь же союзников встретили укрепления, выкопанные жителями на принудительных работах, дома, превращенные в доты и бетонные бункеры со стальными дверями. Для ведения боевых действий туда были переброшены танки «шерман», использовавшие бронебойные снаряды. Как только американские пехотинцы зачищали бункер гранатами, а иногда и огнеметами, они вызывали саперов, и те заваривали двери кислородно-ацетиленовыми горелками, чтобы немцы не смогли снова его занять.

12 октября Ходжес предъявил немецкому командованию ультиматум о безоговорочной капитуляции, пригрозив в противном случае сровнять Аахен с землей артобстрелом и бомбардировками. Беженцы рассказали американским офицерам, что от 5 до 10 тыс. мирных жителей отказались покинуть город, невзирая на приказы местного руководства нацистской партии. Гитлер объявил, что столицу Карла Великого и германских императоров будут защищать до последнего. Первая армия Ходжеса окружила Аахен, и тогда американские войска столкнулись с жесточайшими немецкими контратаками. Сложилась ситуация, в чем-то отдаленно напомнившая Сталинград. Американцы артогнем успешно отразили все немецкие контратаки. Многие орудия вели огонь по наступающим немецкими же снарядами, захваченными во Франции.

Защитники города представляли собой пеструю смесь пехоты, мотопехоты, войск люфтваффе, подразделений СС, морской пехоты и даже добровольцев гитлерюгенда. Городу был нанесен значительный ущерб, здание муниципалитета полностью разрушено. Аахен имел плачевный вид завоеванного города – с каменными обломками и битым стеклом на улицах, зияющими окнами и оборванными проводами. К счастью, американская артиллерия и пилоты бомбардировщиков-истребителей «тандерболт» П-47 получили приказ не бомбить большой городской собор.