Вторая мировая война

Использование Эйзенхауэром Третьей армии Паттона создало целый ряд побочных эффектов на юге. Деверс должен был занять оборону на том участке фронта, где прежде стояли войска Паттона, а это означало переброску войск с юга и то, что необходимо оставить Страсбург, чтобы выровнять линию фронта. Де Голль, с которым не посоветовались, узнав об этом, стал резко возражать. Намерение оставить Страсбург всего через месяц после освобождения угрожало стабильности его правительства. Политический подтекст оказался куда более значимым, чем думал Эйзенхауэр.

По настоянию Черчилля, 3 января в штабе Эйзенхауэра в Версале состоялось совещание с участием де Голля, Черчилля и Брука. В конце концов Эйзенхауэр уступил и согласился, что нужно удерживать Страсбург, и де Голль так воодушевился, что немедленно составил проект коммюнике. Управляющий его кабинетом Гастон Палевски доставил письмо в британское посольство, чтобы сначала показать его послу – Даффу Куперу. Тщеславное заявление «звучало так, будто это де Голль созвал военных на совещание, на котором было разрешено присутствовать премьер-министру и Эйзенхауэру». Дафф Купер убедил Палевского сбавить тон.

Кольцо окружения вокруг Бастони было прорвано, и американские войска стали получать достаточное снабжение по воздуху, но когда немцы поняли, что не смогут дойти даже до реки Маас, то сосредоточили все усилия на штурме города. Гитлер между тем решил начать следующее наступление в Эльзасе, под кодовым наименованием «Северный ветер». Это был лишь отвлекающий маневр, который не имел особого успеха.

Контрнаступление Монтгомери началось 3 января. Сражение было жестоким, мешал сильный снег, но в исходе никто не сомневался. Четыре дня спустя, подавленное эго Монтгомери вновь вышло из-под контроля, когда он проводил пресс-конференцию. Черчилль дал «добро» на его выступление, так как Монтгомери обещал, что оно укрепит единство союзников. Но выступление имело совершенно противоположный эффект. Монтгомери, отдавая должное боевым качествам американских солдат и делая упор на свою верность Эйзенхауэру, дал понять, что руководил сражением практически единолично, а вклад англичан был решающим. Черчилль и Брук были в ужасе и немедленно «осудили негативные последствия интервью Монти». Черчилль выступил в парламенте, делая упор на то, что это было американское сражение, а вклад англичан был минимальным. Но отношения союзников уже были испорчены.

Англо-американский альянс также страдал в этот период из-за событий в юго-восточной Европе и решимости Черчилля «уберечь» Грецию от коммунистического правления. Крушение власти немцев в этом регионе, ускоренное продвижением Красной Армии в Румынию и Венгрию в октябре, вывело гражданскую войну в стране в открытую фазу. Греция была еще одним примером того, как Вторая мировая война перерастает в латентную Третью мировую войну.

Тяготы оккупации, наряду с голодом и экономической разрухой, привели к заметному полевению населения, которое было социально консервативным до войны. Произошел инстинктивный сдвиг влево, зачастую без четких идеологических предпочтений, который способствовал широкой поддержке движения ЭАМ-ЭЛАС. И хотя ведущей силой в движении были коммунисты, ЭАМ был полон политических противоречий, отражающих множество различных точек зрения, особенно касающихся вопросов свободы и построения социализма. Земельная реформа и эмансипация женщин были двумя другими вопросами, которые жарко обсуждались в обществе. Единственной общей основой для соглашения было то, что традиционная политическая система, в особенности монархия, не в состоянии решить те проблемы, с которыми столкнулась Греция. Даже лидеры компартии были расколоты и не уверены в том, идти ли к власти демократическим путем или взять ее силой оружия.

За несколько месяцев до «неудобных» договоренностей Черчилля, Сталин послал в Грецию военную миссию. Ей дали поручение предупредить Компартию Греции «принять геополитические реалии и начать сотрудничать с англичанами». Даже одного этого факта достаточно, чтобы объяснить, почему Сталин должен был прятать усмешку, когда рассматривал «процентное соглашение» Черчилля в Кремле.