Серьезные потери продолжались. 21 ноября новый крейсер «Белфаст» подорвался на мине в Фёрт-оф-Форт, а 4 декабря линкор «Нельсон» наткнулся на мину у входа в Лох-Ю. Однако обоим кораблям удалось дойти до порта с доком. В этот же период у восточного побережья затонули два эсминца, а два других и минный заградитель «Адвенчер» получили повреждения. Следует отметить, что благодаря принятым нами мерам вражеская разведка узнала о повреждении «Нельсона» лишь после того, как корабль отремонтировали и он снова вступил в строй. Однако в Англии эти факты с самого начала были известны многим тысячам людей.
Вскоре на основе приобретенного нами опыта мы нашли новый и более простой метод размагничивания кораблей. Моральный эффект этого успеха был огромный, но для того, чтобы свести на нет усилия противника, нам приходилось полагаться на беззаветную мужественную и настойчивую работу тральщиков и на терпеливый труд специалистов, сконструировавших необходимое оборудование. Начиная с этого времени, несмотря на многие тревожные периоды, мы научились бороться с минами, и постепенно угроза начала уменьшаться.
Первые магнитные мины произвели на меня глубокое впечатление, и помимо всех оборонительных мероприятий, которыми нам приходилось заниматься, я стал искать способы возмездия. Накануне войны я был на Рейне, и мысленно мой взор был обращен на эту главную и жизненно важную немецкую артерию. Еще в сентябре я поднял вопрос в военно-морском министерстве о запуске речных мин в Рейн. Учитывая, что эта река использовалась судами многих нейтральных стран, мы, конечно, не могли приступить к осуществлению этого плана, пока немцы не взяли на себя инициативу этой не разбирающейся в средствах формы войны. Когда это произошло, я решил, что правильным ответом на потопление без всякого разбора судов у входа в английские порты будет аналогичное и, если возможно, более действенное минное наступление на Рейне.
Поэтому 17 ноября я написал несколько служебных записок, и в одной из них, которая приводится ниже, излагается наиболее четко этот план: