Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4)

Генерал Окинлек — премьер-министру

16 июня 1942 года

«Интерпретация военного кабинета правильна. Генерал Ритчи направляет в Тобрук столько войск, сколько он считает достаточным, чтобы удерживать его даже в том случае, если он будет временно изолирован врагом. Основу гарнизона составляют четыре усиленные бригады с достаточными запасами боеприпасов продовольствия, горючего и воды. Основа действий 8-й армии в ближайшем будущем — это удерживать укрепленный район Эль-Адем в качестве центра маневра и использовать все имеющиеся подвижные войска, чтобы не позволить врагу закрепиться к востоку от Эль-Адема или Тобрука.

Положение очень сильно отличается от прошлогоднего, поскольку не враг, а мы занимаем теперь укрепленные позиции на границе и наши истребители могут действовать над Тобруком».

В результате мы обрели уверенность, основанную на опыте прошлого года. Кроме того, наши позиции, как на это указывал генерал Окинлек, выглядели на бумаге гораздо лучше, чем в 1941 году. Наша армия была развернута на укрепленном фронте в непосредственной близости от Тобрука, причем ее поддерживала вновь построенная прямая ширококолейная железная дорога. Мы уже больше не занимали фланговых позиций с коммуникациями, зависящими в значительной мере от моря, а в соответствии с ортодоксальными принципами войны наши коммуникации шли под прямым углом назад от центра нашего фронта к нашей основной базе.

Однако мы не были знакомы с условиями, существовавшими в Тобруке. Мы полагали, что главнокомандующий полностью разделяет наше намерение, которое заключалось в том, чтобы Тобрук опять удерживался как изолированная крепость, если основная битва окажется неблагоприятной для нас, и что 8-я армия должна отойти вдоль своей основной линии коммуникаций к позициям в Мерса-Матрухе. Это создало бы для Роммеля такое положение, при котором Тобрук все еще находился бы на его фланге, и ему пришлось бы осадить Тобрук или выставить против него заслон в то время, когда его собственные коммуникации все более растягивались бы и становились все более напряженными. Поскольку мощные подкрепления приближались, я не считал, что продолжение ожесточенных боев с использованием максимальных сил с обеих сторон в конечном счете будет для нас невыгодно. Поэтому я не отказался от своих планов совершить вторую поездку в Вашингтон, где надо было разрешить вопросы, имеющие величайшее значение для общей стратегии войны.

Глава двадцать вторая Моя вторая поездка в Вашингтон

Основной целью моей поездки было принятие окончательного решения по поводу операций в 1942/43 году. Американские власти вообще, а Стимсон и генерал Маршалл в частности, хотели, чтобы немедленно было принято решение по поводу какого-либо плана, который дал бы возможность Соединенным Штатам вступить в бой крупными силами с немцами на суше и в воздухе в 1942 году. Если бы такое решение не было принято, то существовала бы опасность, что американские начальники штабов будут серьезно считаться с возможностью радикального пересмотра стратегии, согласно которой «на первом месте стоит Германия». Меня сильно беспокоил также другой вопрос.

Это был вопрос о «Тьюб-Эллойс», что было нашим условным названием того, что впоследствии стало атомной бомбой. Наши научно-исследовательские работы и эксперименты достигли сейчас такой стадии, когда надо было заключить определенное соглашение с Соединенными Штатами. Полагали, что это может быть достигнуто только путем личного обсуждения между президентом и мною. Тот факт, что военный кабинет решил, что я вместе с начальником имперского генерального штаба и генералом Исмеем должен покинуть страну и Лондон в разгар битвы в Пустыне, показывает, какое значение мы придавали разрешению важных стратегических проблем, стоявших перед нами.

Ввиду срочности и критического состояния наших дел в эти очень трудные дни я решил направиться в США самолетом, а не морем. Это означало, что мы будем отрезаны от всего потока информации всего лишь 24 часа. Были приняты эффективные меры для немедленной передачи сообщений из Египта и для быстрой доставки и расшифровки всех сообщений. Поэтому не ожидалось нежелательных задержек в принятии решений, и фактически их не было.