Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4)

Однако вечером 24 марта Цветкович и Маркович украдкой выехали из Белграда и на пригородной железнодорожной станции пересели на поезд, идущий в Вену. Втайне от общественного мнения и печати они на следующий день подписали в Вене пакт с Гитлером. Еще до того, как министры после своего возвращения представили на рассмотрение кабинета текст пакта, трое из их коллег подали в отставку, и по всем кафе и другим общественным местам Белграда быстро распространились слухи о неминуемой катастрофе.

Я направил нашему посланнику в Белграде Кэмпбеллу следующие инструкции:

26 марта 1941 года

«Не допускайте, чтобы между Вами и принцем Павлом или министрами образовалась брешь. Продолжайте надоедать, понукать и приставать. Требуйте аудиенций. Не принимайте ответа „нет“. Цепляйтесь за них, указывайте им на то, что немцы уже считают покорение Югославии непреложным фактом.

Теперь не время для упреков или величественных прощальных жестов. Однако в то же время Вы не должны упускать из виду ни одно из тех средств, к которым мы, возможно, вынуждены будем прибегнуть, если убедимся, что нынешнее правительство Югославии уже связало себя безвозвратно. Мы высоко ценим все, что Вами сделано до сих пор. Продолжайте действовать в том же духе, используя для этого все возможные средства».

В тесном кругу офицеров, связанных с Симовичем, уже в течение нескольких месяцев обсуждались планы прямых действий, которые должны были быть предприняты в случае капитуляции правительства перед Германией. Был тщательно разработан план революционного восстания. Руководителем предполагаемого восстания должен был стать генерал Бора Миркович, командующий югославской авиацией, а его помощниками — майор югославской армии Кнежевич и его брат, профессор, обладавший политическими связями благодаря положению, которое он занимал в сербской демократической партии. О существовании этого плана было известно только очень небольшому кругу надежных офицеров, из которых большинство имело звание ниже полковника. Сеть заговора распространялась из Белграда на основные гарнизоны страны — в Загребе, Скопле и Сараево. Силы, находившиеся в распоряжении заговорщиков в Белграде, состояли из двух полков королевской гвардии, — но без их командиров, — одного батальона Белградского гарнизона, роты жандармов, охранявшей королевский дворец, части дивизии противовоздушной обороны, расквартированной в столице, штаба авиации в Земуне, начальником которого был Симович, и военных училищ для офицерского и сержантского состава, а также нескольких артиллерийских и саперных частей.

26 марта, когда известие о возвращении югославских министров из Вены и слухи о заключении пакта стали циркулировать по всему Белграду, заговорщики решили выступить. Был дан сигнал захватить 27 марта, на рассвете, ключевые позиции в Белграде и королевскую резиденцию вместе с молодым королем Петром II. В то самое время, когда войска под командованием решительных офицеров окружали королевский дворец в предместье столицы, принц Павел, ничего не зная, а может быть, наоборот, слишком много зная о том, что должно было произойти, находился в поезде, шедшем в Загреб.

Немногие революции проходили более гладко, чем эта. Кровопролития не было. Несколько представителей высшего командования было арестовано. Цветкович был доставлен с полицией в штаб Симовича, где его заставили подписать заявление об отставке. В городе в подходящих для этого пунктах были установлены пулеметы и артиллерийские орудия. По прибытии в Загреб принц Павел был информирован о том, что Симович от имени молодого короля Петра II взял на себя управление страной и что регентский совет распущен. Военный комендант Загреба потребовал, чтобы принц немедленно вернулся в столицу. Как только принц Павел прибыл в Белград, его доставили в штаб генерала Симовича. Здесь он вместе с другими двумя регентами подписал акт отречения. Ему было дано несколько часов на сборы, и в ту же ночь он выехал с семьей в Грецию.

Этот план был задуман и выполнен небольшой группой националистически настроенных сербских офицеров еще до того, как определилось общественное мнение по этому вопросу. Переворот вызвал такой взрыв народного энтузиазма, который, вероятно, удивил даже самих его инициаторов.

Улицы Белграда вскоре заполнили сербы, выкрикивавшие:

«Лучше война, чем пакт; лучше смерть, чем рабство».