Вторая мировая война. Хроника тайной войны и дипломатии

Мунтерс Вильгельм Николаевич (1898–1967) – латвийский государственный деятель, дипломат, в период с 1936 по 1940 год – Министр иностранных дел Латвийской Республики.

Янис Балодис (1881–1965) – генерал, главнокомандующий армией Латвии (1919–1921), затем с 1931 года до 1940 года – военный министр Латвии

«Мы также поддерживали доверительные тайные отношения с президентом Латвии Карлом Улманисом»

Карлис Аугустс Вилхелмс Улманис (1877–1942) – латвийский политический и государственный деятель. Четырежды занимал пост премьер-министра. После государственного переворота в 1934 году установил в стране авторитарный режим, закончившийся вводом в Латвию советских войск в 1940 году.

«Президент Эстонии Константин Пятс, хотя и не подписал вербовочного обязательства о сотрудничестве с ГПУ в 1930 году, тем не менее был на нашем денежном содержании до 1940 года».

Константин Пятс (1874–1956) – первый президент Эстонии. 12 марта 1934 года, будучи премьер-министром Эстонии в полномочиях Государственного старейшины, осуществил вместе с Йоханом Лайдонером военный государственный переворот. В результате военного переворота было установлено авторитарное правление и объявлено о состоянии чрезвычайного положения. Пятс был объявлен Президентом-Регентом Эстонии

Глава 6. Контакты с англичанами через посла Югославии

События на Балканах

Советское руководство накануне войны владело исчерпывающей достоверной информацией о развитии ситуации на Балканах. Важнейшим нашим источником сведений был сотрудничавший с ИНО ОГПУ-НКВД с 1934 года видный болгарский дипломат Иван Стаменов («Наследник»). Он был привлечен к работе с нами опытным сотрудником ИНО П. Журавлевым.

С назначением в 1940 году Стаменова послом Болгарии в Советском Союзе связь с ним была передана мне. У нас появился доступ к документальной информации о реальных намерениях и переписке правящих кругов Болгарии с немецким руководством. Знаменательно, что на переговорах Гитлера и Молотова в ноябре 1940 года в Берлине болгарский вопрос вызвал очень резкую реакцию немцев. Мы располагали тогда всей информацией о действиях Гитлера и намерениях болгарского правительства. Наша осведомленность базировалась на документах и шифропереписке, а также на сообщениях Стаменова, поскольку он получал инструкции от главы правительства и от царской семьи, в которую он был вхож.

Но что парадоксально? Наша осведомленность о складывающейся обстановке, предложение заключить с Болгарией пакт о взаимопомощи, сделанное нами, кстати, по подсказке Стаменова, ссылавшегося на противоборство в ее правящей группировке, не дали должных результатов. И это несмотря на то, что мы выступили с очень выгодными для Болгарии предложениями не только о заключении пакта, но и о предоставлении ей дополнительной территории во Фракии в случае неблагоприятного для Греции исхода войны с Италией и Германией.

К началу работы со Стаменовым относится также установление моих тесных рабочих отношений с А. Вышинским, в то время заместителем наркома иностранных дел.

В оценке кризиса в советско-германских отношениях, который начался осенью 1940 года в связи с событиями на Балканах и нарастанием угрозы войны в этом районе, важно иметь в виду следующие обстоятельства, касающиеся использования наших агентурных возможностей. Официальная позиция Советского Союза, как мне разъяснял Вышинский, заключалась в том, что СССР, с одной стороны, стремился подписать пакт о взаимопомощи с Болгарией, с другой же – этот пакт не предполагал выхода Болгарии из сферы особых отношений с Германией и Италией. Речь практически шла о том, что мы ни в коем случае не собираемся конфликтовать с немцами и противодействовать вступлению болгар в какие-либо договорные союзнические отношения с ними.

На первый взгляд может показаться, что это половинчатая и беспринципная позиция. Однако для нас это было чрезвычайно важным, ибо речь шла об использовании Стаменова, с которым я неоднократно встречался, в выработке компромиссных договоренностей с немцами и их союзниками, чтобы оттянуть войну. Наша попытка воздействовать через Стаменова на царскую семью в Болгарии была важным моментом политической линии, поскольку мы связывали тем самым свободу действий немцам на Балканах. К болгарским делам и взаимодействию со Стаменовым активно подключился руководитель Коминтерна Г. Димитров, причем эти дела он не передоверял своим заместителям.