К началу второго дня войны эти сложные расчеты потеряли смысл. Некоторое время японское командование пыталось понять, что, собственно, пытаются предпринять американцы. Надводные корабли «Азиатского флота» бездействовали, причем самый крупный из них – тяжелый крейсер «Хьюстон» – был эвакуирован на Борнео. Авиация также не проявляла активности, хотя время от времени сообщала об уничтожении больших неприятельских кораблей (почему-то «везло» в этом отношении линейному крейсеру «Харуна», который «топили» трижды). Сухопутные части бестолково перемещались в районе Манилы, приказ о патрулировании и охране побережья отдан не был. Южные Филиппины вместе с важнейшей базой Давао американский командующий, генерал Мак-Артур решил, судя по всему, сдать без боя.
В этих тепличных условиях высадка 14-й японской армии под командованием Хоммы заняла много времени и прошла не очень убедительно. Однако, вскоре японцы освоились с тем, что противник действительно не оказывает никакого сопротивления, и начали быстро продвигаться вперед. Мак-Артур затребовал в Вашингтоне авианосцы [130]
. Не получив их, он снял с себя всякую ответственность за оборону Манилы.Авангард Хоммы, демонстративно наступающий по главной дороге, наткнулся на филиппинскую дивизию, которая сразу же разбежалась, побросав оружие. Узнав об этом, американский командующий велел армии, так и не вступившей до сих пор в соприкосновение с противником, отходить на полуостров Батан и далее – в островную крепость Коррехидор.
Филиппины перешли в руки Хоммы. 10 марта Мак-Артур самовольно бросил войска и вылетел в Австралию после чего направил в осажденную крепость следующую телеграмму:
Для штурма неприступной подземной крепости Хомма сумел выделить только две тысячи человек. Десантирование под огнем было совсем неудачным, и на неприятельском берегу оказались только около шестисот солдат-запасников. Ворваться в казематы им, разумеется, не удалось, отступать было некуда, а вернуться назад, на Батан, они не могли за отсутствием неповрежденных плавсредств. В середине дня до Коррехидора случайно добрел понтон с несколькими танками, совершенно бесполезными против тоннелей и бетонированных укрытий. А через несколько минут десантники с изумлением услышали по рации, что американский гарнизон капитулирует перед ними…
– 11-
Наступление против Явы началось почти одновременно с действиями в Малайе и на Филиппинах.
«Уже в 5.30 утра 13 декабря конвой с войсками для нефтеносных районов Борнео вышел из бухты Камранг. Вновь японцы продемонстрировали блистательную, почти фехтовальную „технику“ использования корабельных соединений: хотя силы, выделенные для атаки Мири и Серии, включали только три эсминца в сопровождении малого противолодочного корабля (на самом деле – тоже эсминца, но безнадежно устаревшего), на всем маршруте было организовано „косвенное прикрытие“ – появлялись и исчезали легкий крейсер „Юра“, гидроавиатранспорт „Камикава Мару“, исполняющий обязанности авианосца, „специальные“ суперэсминцы „Фубуки“ и „Сагири“, тяжелые крейсера „Кумано“ и „Судзуя“ из отряда Куриты.
Высадка произошла 16 декабря, и сопротивления она не встретила. Британское Борнео, оперативный центр Южных морей, точку пересечения оперативных силовых линий великих держав, оспаривающих друг у друга господство над Тихим океаном, японцы захватили без боя. Однако нефтеперерабатывающий завод и все оборудование промыслов оказалось уничтоженным. Английский губернатор отдал соответствующий приказ 8 декабря – задолго до выхода в море десантных транспортов и даже до разрешения в пользу Ямаситы и Кондо оперативного кризиса в Малайе!
Продиктованное паникой решение оказалось единственным удачным «ходом» англичан за всю компанию [131]
.К концу декабря в японском флоте появились первые признаки усталости. Непрерывные активные боевые действия измотали людей, все больше делалось мелких, но досадных ошибок, росли случайные потери. Ямамото, увидев, что наступление в Индонезии начало терять форму, направил к берегам Явы 1-ю и 5-ю дивизии авианосцев.