Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии

Еще более определенно высказался Гитлер на совещании в рейхсканцелярии с командующими и начальниками штабов 23 марта. При этом впервые было сказано, что при столкновении с поляками речь идет не только о Данциге, но и о расширении жизненного пространства германской нации и об обеспечении снабжения Германии продовольствием в расчете на борьбу с западными державами. А поскольку поляки и так уже являются противниками немцев, необходимо при первом удобном случае напасть на них и обезвредить.

О вступлении в войну западных демократий Гитлер в это время, очевидно, не думал. Поэтому летом 1939 года почти не велось приготовлений к войне на Западе, во всяком случае, немцы не делали ничего, кроме охраны государственной границы. Особенно подчеркивалась нерушимая прочность Западного вала (линия Зигфрида, система долговременных укреплений, возведенных в 1935–1939 гг. вдоль западных границ Германии от Нидерландов до Швейцарии (от Клеве до Базеля). Всего ок. 16 тыс. фортификационных сооружений; протяженность ок. 500 км, средняя глубина 35–75 км, а в центре 100 км и более. — Ред.).

С апреля и далее велись практические приготовления к войне против Польши. В армии они заключались в раннем призыве резервистов и военнослужащих запаса старшего возраста на осенние учения. Были созданы учебные формирования — дивизии 2-й и 3-й волны, подготовлено создание четырнадцати новых дивизий из запасных батальонов (4-я волна). В течение лета некоторое количество дивизий было перебазировано на германскую восточную границу для выполнения земляных работ. Стягивание войск для впервые предусмотренных осенних маневров танковых войск и военного парада по случаю празднования на мемориале Танненберга (в честь победы над 2-й армией Самсонова в августе 1914 г. — Ред.) помогло последовавшему позднее их развертыванию. Разработанный Генеральным штабом план операции подвергся тщательной проверке.

Нельзя сказать, что польское правительство, со своей стороны, старалось избежать дальнейшего обострения ситуации, проявляя осторожность и сдержанность. Так, оно направило властям Данцига ультиматум по одному из второстепенных вопросов, связанному с деятельностью польского таможенного инспектора в гавани города. Германская сторона ответила предостережением от повторения подобных ультимативных шагов. С польской стороны последовала более острая реакция. Поляки, говоря официально, дальнейшие вмешательства рейха в отношения между Данцигом и Польшей рассматривали как акты агрессии. Сказалась не только сама по себе понятная нервозность польского правительства, но и порожденная верой в поддержку англичан необоснованная самонадеянность.

Гитлера предостерегали и его друзья итальянцы. Граф Чиано, министр иностранных дел в правительстве Муссолини, 12 августа посетил Гитлера в Бергхофе. В состоявшейся беседе Гитлер высказался в том же духе, что и на совещании с командующими 13 мая: Польшу следует подавить, поскольку она всегда будет противником стран оси.

Возражениям Чиано, утверждавшего, что война с Польшей наверняка перерастет во всеобщую, мировую войну, Гитлер противопоставил свое «непоколебимое убеждение», что западные демократии в конце концов поостерегутся противостоять его планам. Когда же Чиано указал на неготовность Италии к войне и ее заинтересованность в отсрочке противостояния, а также на необходимость созыва международной конференции, Гитлер решительно отверг эти соображения. Он спешил. В качестве самого позднего срока начала военных операций против Польши Гитлер назвал конец августа.

Свое убеждение, что западные страны в случае вооруженного конфликта между рейхом и Польшей останутся в стороне, Гитлер уже 14 августа довел до сведения главнокомандующего сухопутными войсками (Браухича. — Ред.) и начальника Генерального штаба (Гальдера. — Ред.). Англия, заявил он, пошумит, возможно, разорвет дипломатические отношения с Германией, но не вступит в борьбу с оружием в руках. Конечно, предпосылкой этого явится быстрый и решающий успех, после которого западным странам станет ясно, что Польша находится на пороге краха.