Вторая мировая война. Полная история

Решившись убедить французов не сдаваться, Черчилль заговорил о своей уверенности в том, что Британия и Франция «должны сражаться только до победы». Даже если одна страна будет повержена, вторая не должна прекращать борьбу. «Британское правительство готово вести войну в Новом Свете, если в результате какой-то катастрофы сама Англия будет разорена». Следует понять, сказал Черчилль, что, если Германия разгромит одного или двух союзников, «она не даст пощады; эти страны навечно будут низведены до положения вассалов или рабов».

В беседе с французскими руководителями 31 мая Черчилль подчеркнул готовность Соединенных Штатов «предоставить нам большую помощь». Даже если США не вступят в войну, они «разгневаны» недавними событиями, поэтому французы должны заказать сталь и другие необходимые товары из Америки «в огромном количестве». Даже если Британия и Франция не смогут платить за них, «Америка все равно будет их поставлять». За день до этого Артур Первис приобрел в Вашингтоне впечатляющий арсенал: 500 минометов, 500 полевых орудий, «несколько тысяч» зенитных орудий, 10 000 пулеметов, 25 000 автоматических винтовок, 500 000 винтовок «Ли-Энфилд» и 100 миллионов патронов для пулеметов и винтовок. 31 мая, вскоре после возвращения Черчилля в Лондон, Первис смог отчитаться о новом успехе. Генерал Маршалл, глава штаба армии США, «готовится выйти за пределы» американского закона о нейтралитете и, объявив значительное количество вооружения «излишним», открыть доступ к нему для Британии. Первис обеспечил «приоритетное» положение Британии в вопросе о закупке 15 000 тонн новой взрывчатки — тринитротолуола, или TNT.

Среди тех, кого Черчилль встретил в Париже, был маршал Анри Петен, «герой Вердена» в годы Первой мировой войны, символизировавший тогда решимость Франции сопротивляться немцам любой ценой. Но когда другой присутствовавший француз, Ролан де Маржери, заговорил о возможности сражаться с территории Французской Северной Африки в том случае, если сама Франция будет захвачена, лицо Петена, как вспоминал позднее Черчилль, «было отстраненно и мрачно, и у меня родилось чувство, что он примет сепаратный мир».

Той ночью генерал Горт покинул Дюнкерк и вернулся в Англию, оставив наблюдать за последней стадией эвакуации генерала Александера. Погрузки на корабли ожидали только 20 000 британских и 60 000 французских солдат. Однако 1 июня несколько германских частей подошли к Дюнкерку на достаточное расстояние, чтобы обстреливать побережье при помощи артиллерии. Немецкие бомбардировщики усилили атаки с воздуха; за несколько часов затонули три британских и один французский эсминец, а также два транспортных судна, минный тральщик и канонерка. И все же в тот день, несмотря на обстрелы с земли и с воздуха, эвакуировались 64 229 человек.

Одним из судов, которые перевозили людей из Дюнкерка 1 июня, была яхта «Сандаунер», владельцем и командиром которой был отставной капитан Ч. Г. Лайтоллер, самый высокопоставленный из выживших при крушении «Титаника» офицеров, младший сын которого был одним из первых пилотов, убитых в боях в сентябре 1939 г. Позднее Лайтоллер вспоминал, что до войны сын «рассказывал мне огромное количество полезной информации о нападении, защите и тактиках уклонения (в которых он особенно хорошо разбирался), и я в огромной степени связываю наше успешное плавание без единой жертвы с его непреднамеренной помощью». Капитан Лайтоллер вместе со своим старшим сыном и одним морским скаутом привез обратно 130 человек.

Для Британии насущный вопрос об эвакуации из Дюнкерка в конечном счете сводился к вопросу о том, начнут или нет немцы немедленное — возможно, в ближайшие дни — вторжение в Британию. Британская армия переживала худшие времена; две ее лучшие дивизии были готовы двинуться в бой из своих баз в Западной Франции. Число доступных эскадрилий Королевских воздушных сил сократилось ниже минимума, который требовался для противостояния захватчику. Однако примерно двадцать человек, которые руководили политикой Британии, не разделяли тревогу общества, не знавшего, повернет ли прямо сейчас Гитлер на Англию или нет.

За девять дней с 22 мая британская военная разведка в результате усилий сотен шифровальщиков, декодировавших «Энигму» люфтваффе в Блетчли, научилась читать самые секретные директивы германской авиации за несколько дней, а иногда и часов после того, как они были отданы командирам военно-воздушных сил во Франции. Директивы не только содержали данные о локальных операциях, но, как отчиталась военная разведка 1 июня, показали, что приоритетом Германии был разгром Франции. До ее падения вторжение в Британию было маловероятно: не было ни планов, ни приготовлений к такой операции. Если бы приготовления имели место, дешифровщики «Энигмы» о них бы узнали. Но ни одно из сообщений «Энигмы» не сообщало о передвижениях самолетов, которые понадобились бы Гитлеру, чтобы закрепить успех Дюнкерка наступлением через пролив.