Вторая мировая война (Том 5-6)

Иден сообщил мне, что нечего и думать, чтобы Сталин отказался от предложения о Тегеране. Я поэтому приложил все силы к тому, чтобы сгладить трудности. Я испытал последнее средство, а именно, предложил, чтобы президент и я встретились в Оране на наших линкорах и чтобы наши штабы провели предварительное четырехдневное совещание на Мальте. Это предложение не было принято, но президент решил тронуться в путь на своем линкоре. Теперь он выдвинул предложение, чтобы объединенный англо-американский штаб собрался в Каире до того, как будет установлен какой-либо контакт с русскими или китайцами, на присутствии которых в Каире он так решительно настаивал. Но ближайшей датой совещания англо-американского штаба могло быть только 22 ноября. Американцы предлагали, чтобы китайская делегация прибыла в этот же день, а ее присутствие неизбежно привело бы к тому, что китайцы были бы вовлечены в обсуждение. Далее я косвенным путем узнал, что президент одновременно приглашает в Каир Молотова. Поэтому я послал президенту следующую телеграмму:

Премьер-министр -- президенту Рузвельту 11 ноября 1943 года

"1. По-видимому, произошло весьма плачевное недоразумение. Из Вашей телеграммы я понял, что английский и американский штабы проведут "много заседаний", прежде чем к ним присоединятся русские или китайцы. Но теперь я узнаю от посла Кларка Керра, что 9 ноября американский посол в Москве передал телеграмму от Вас Сталину, в которой Молотова приглашают приехать в Каир 22 ноября с военным представителем. Но 22 ноября -- это первый день, когда могут встретиться штабы. Поэтому я прошу, чтобы прибытие Молотова и его военного представителя было отложено, по меньшей мере, до 25 ноября.

2. Я был также очень рад узнать от посла Кларка Керра, что Вы предполагаете 26 ноября отправиться в Тегеран. Я предпочел бы, чтобы Вы могли сообщить мне об этом лично".

Я хотел, чтобы все произошло тремя этапами: во-первых, широкое англо-американское соглашение в Каире; во-вторых, верховная конференция трех глав правительств трех великих держав в Тегеране; и в-третьих, по возвращении в Каир обсуждение чисто англо-американских дел, касающихся войны на Индийском театре военных действий и в Индийском океане, которые, несомненно, носили неотложный характер. Я не хотел, чтобы то короткое время, которое мы имели в своем распоряжении, было истрачено на рассмотрение в конце концов относительно мелких вопросов, тогда как требовалось принять, по крайней мере, предварительное решение, касающееся хода всей войны. Кроме того, казалось неподобающим официально привлекать Советский Союз на конференцию с Участием китайского правительства, когда он еще не объявил войну Японии.

11 ноября я писал Сталину: "Трехсторонней перепиской очень трудно решать дела, особенно когда люди путешествуют по морю и по воздуху". Некоторые трудности, к счастью, разрешились сами собой.

Президент Рузвельт -- премьер-министру 12 ноября 1943 года

"Я только что получил известие, что Дядя Джо прибудет в Тегеран... Я немедленно телеграфировал ему, что я уладил здесь конституционный вопрос и поэтому могу приехать в Тегеран на короткую встречу с ним, и сообщил ему, что я очень рад. Даже тогда я сомневался, поступит ли он согласно своему прежнему предложению прибыть в Тегеран. Его последняя телеграмма окончательно решила вопрос, и я думаю, что теперь не может быть сомнения, что Вы и я сможем встретиться с ним там между 27 и 30 ноября. Наконец-то мы вышли из этого очень трудного положения и, я полагаю, можем быть довольны.

Что касается Каира, то я всегда считал, так же как, я знаю, считали и Вы, что было бы ужасной ошибкой, если бы Дядя Джо подумал, что мы сговорились с Вами за его спиной о военных действиях. Во время предварительных совещаний в Каире объединенный англо-американский штаб, как вы знаете, будет заниматься планированием будущих операций. Вот и все. Ни вам, ни мне не повредит, если в Каире будут также Молотов и русский военный представитель. У них не возникнет чувства, что их "обходят". С ними не будет ни штаба, ни людей, занимающихся планированием. Давайте допустим их к участию в высоких инстанциях.

Телеграмму Дяди Джо, подтверждающую Тегеран, я получил только пять часов назад. Молотов и военный представитель, несомненно, вернутся туда с нами между 27 и 30 ноября, а после того, как мы завершим наши разговоры с Дядей Джо, они вернутся с нами в Каир, возможно, добавив других военных к одному представителю, который будет сопровождать Молотова в первую поездку.

Я думаю, что этот план необходимо провести в жизнь. Я могу заверить Вас, что не будет никаких затруднений.

Я трогаюсь. Счастливого пути нам обоим".

Премьер-министр -- президенту Рузвельту 12 ноября 1943 года

"1. Я очень рад, что Вам удалось уладить конституционное затруднение и что вопрос о нашей встрече теперь решен. Это большой шаг вперед.