Вторая мировая война: вырванные страницы

В августе 1941 года германский танкист, лихой командир батальона майор Роберт Борхардт во главе своего подразделения разгромил целую танковую бригаду РККА и прорвал фронт, после чего в прорыв были введены части танковой дивизии и Западный фронт РККА рухнул. За этот подвиг майор Борхардт был награжден Рыцарским Крестом Железного Креста — высшей наградой «тысячелетнего рейха». Сын еврея майор Борхардт был также «мишлинге» первой степени. Причем отец майора, спасаясь от возможных репрессий, еще до начала Второй мировой войны эмигрировал в Англию. Позднее, в 1942 году Роберт Борхардт воевал в составе танковой дивизии армии «Африка» генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, кстати также имевшего в своей родословной еврейские корни. Через некоторое время после своего прибытия на североафриканское побережье в величайшей танковой битве Второй мировой войны под Эль-Аламейном Роберт Борхардт попал в плен, будучи контуженным. Роберт Борхардт не сдался: кавалеры Рыцарского Креста не сдаются! В 1944 году военнопленного германской армии Роберта Борхардта, содержавшегося в одном из лагерей военнопленных, расположенных в Тунисе, по многочисленным ходатайствам его эмигранта-отца, проживавшего в качестве еврейского беженца из Германии, выпустили из лагеря для военнопленных. И даже разрешили выехать в Англию. Почти три года — до середины 1946 года — Роберт Борхардт проживал вместе с отцом, организовавшим и наладившим свой бизнес в Англии. Но в 1946 году не выдержал и уехал из Англии. По его словам, он не мог спокойно смотреть из сытой и благополучной Англии на послевоенные страдания своей родной страны. Он уехал помогать своей родине, своему «фатерлянду» восстановиться. Разумеется, Роберт Борхардт уехал в Германию.

Кавалер Рыцарского Креста Роберт Борхардт умер в 1983 году. Известны его слова, которые он произнес незадолго до своей смерти на встрече с германскими школьниками (все последние годы своей жизни Роберт Борхардт активно участвовал в воспитании подрастающего поколения новой Германии): «...Многие евреи и полу евреи, воевавшие за Германию во Вторую мировую, считали, что они должны честно защищать свое Отечество, служа в армии...»

* * *

В то время в «тысячелетнем рейхе» могли случаться и такие уникальные и парадоксальные вещи. Известен случай, когда солдат Вермахта, «мишлинге» первой степени, после того как он был награжден на фронте за свои подвиги на поле боя Железным Крестом, прямо с фронта, получив, помимо награды, заслуженный месячный отпуск, отправился в концлагерь «Заксенхаузен». Оказывается, в этом концлагере находился в заключении его родной отец. Находился не за совершенные им преступления. Нет, его бедолага-отец не совершал никаких преступлений. В концлагере его отец сидел за то, что он еврей. А сын приехал повидаться с отцом. Сначала руководство концлагеря просто не хотело верить в это. А затем, изумленный, но ничего не могущий поделать в этом случае офицер-эсэсовец, все-таки разрешив свидание, озлобленно бросил герою-орденоносцу такие слова: «Если бы не награды на твоем мундире, ты бы у меня быстро оказался там, где твой отец».

«Мишлинге» был и самый выдающийся немецкий, точнее, гитлеровский полководец времен Второй мировой войны Эрих фон Левински, более известный, как Эрих фон Манштайн. И это при том, что фон Манштайн не был нацистом. Более того, он позволял себе даже издеваться над нацистами. Так, свою домашнюю любимицу, собаку породы такса, фон Манштайн выучил при словах «Хайль Гитлер» — официальном партийном приветствии «национал-социалистов» — вставать на задние лапы и замирать с вытянутой вперед правой лапой, копируя так называемое «германское приветствие». Приветствие, ставшее после покушения на Гитлера 20 июля 44-го года вместо обычного военного приветствия обязательным в Вермахте.

Известна также другая уникальная судьба. Здесь речь идет об одном чистокровном еврее (не «мишлинге»). Из оккупированной в 1940 году Франции он бежал на территорию «рейха», подделал документы и благополучно провоевал всю войну в составе «Waffen SS» — войск СС! Он был членом СС, имел соответствующую татуировку под мышкой и при этом он ни разу не был разоблачен. А ведь он проходил регулярные медосмотры. Значит, его сослуживцы-эсэсовцы знали, что он еврей. При этом мать несчастного погибла в концлагере «Аушвитц». После окончания Второй мировой войны при встрече с корреспондентом одной из западных газет он спросил: «Если я служил в немецкой армии, а моя мать погибла в Освенциме, то кто я — жертва или один из преследователей? Немцы, испытывающие вину за содеянное, не хотят слышать о нас (эсэсовцах. — С. В.). Еврейская община также отворачивается от таких, как я. Ведь наши истории противоречат всему, что привыкли считать холокостом...» (выделено автором. — С. В.).