Вторая половинка

Нелегко прощаться было, но и выбора у меня нет. Вышла из дому, на душе грусть-тоска из-за расставания с родными. Как там матушка одна со всем управляться будет? Но делать нечего, обещала свершить несвершаемое, вот и пойду удачу искать, авось да повезёт. Не зря ж ведьма сказывала, что не поручила бы задание, не будь она уверена, что справлюсь.

Хотя и про деньги она зарекалась, мол, появятся, а вот нет их, а как раз их-то первым делом найти и надобно. Дай-то бог, чтобы матушка про позор мой не прознала, ей после болезни лишние волнения ни к чему. Одна надежда - где-то там друг мой сердечный, может он и есть та самая вторая половинка? Не зря ж свататься когда-то хотел.

По обыкновению, если кто-то в дальнюю дорогу собирается, то на порог его не провожают, а то дороги назад не будет. Так и сейчас, распрощались в доме, и вот уже стою я во дворе. Кинула последний взгляд на родную халупу, поклонилась на прощание родной мельничке-кормилице.

- А хозяюшка где? - раздался из-за спины знакомый мужской голос.

Оборачиваюсь. И чувствую, как щёки жарким румянцем заливаются, а ноги-предательницы вот-вот подогнутся. Стоит возле нашей калитки друг мой сердечный, тот самый, о котором только что вспоминала. Возликовало всё в душе: вот и решилась одна из задачек. Он же ещё три зимы назад, слухов не боясь, свататься хотел, да увы, не успел. Забрали его за долги семейные в гладиаторы. Так и не сложилось у нас тогда, а теперь вот пришёл.

А как заматерел-то! Любо-дорого посмотреть. Вытянулся больше прежнего, в плечах раздался, в волосах серебрятся пряди ранней седины. Видать, потрепала его жизнь. Но ему идёт. Хо-о-оро-ош, м-да-а…

- Лея, - смотря своими зелёными глазищами в самую душу, шепчет он.

- Рен… - выдыхаю. - Как ты… здесь-то?

- Долг пришёл вернуть, - молвит и неожиданно отводит взгляд.

- А-а-а… - с тоской вздыхаю, надеялась-то услышать, что откупился он да за мной пришёл. Вот так надежды и крушатся. Ни звона, ни осколков тебе, только боль в груди, и глаза защипало. Нашла, называется, вторую половинку, не отходя от дома. Одной проблемой стало бы меньше. Ан нет. Хотя… - Долг?

- Да. Вот. Тут тридцать пять золотых, - отвечает, а я голову ломаю: это когда же он столько задолжать нам успел? - Выкупила меня вдова герцога Евлентия.

- Кто? - не поняла я.

- Леди… - он запнулся на полуслове, но продолжил: - Вдова герцога Евлентия Велонширского, - а сам всматривается в моё лицо, словно ищет в нём что-то, а мне… мне бы в чувствах собственных разобраться.

- Зачем выкупила? - прищурилась я, уже подозревая, что ответ мне не понравится. - И мы к этому каким боком? Что за долг-то такой?

- Ну-у-у… не знаю зачем, - ускользнул от необходимости пояснять. - Вот я… и это… ну-у-у… В общем, решил, коли не смог тогда мужем стать… я ж слыхал про горе ваше… про батю твоего…

Сердечко аж выпрыгивает из груди, бьётся где-то в горле. Значит, неправильно я всё поняла. Не забыл он обо мне, на арене богами проклятой кровью да потом обливаясь. Неужто всё-таки свататься будет?!

- Так вот… сказал, мол, долг у меня перед вами. Вот леди и отсыпала денег, велела отнести… - он замялся. - На вот. Думаю, в хозяйстве не помешают.

Внутри всё закипело вмиг. Откупиться вздумал! Гад. Сволочь! Да я ж… А вот что я-то? Деньги нужны? Нужны. Хотела их найти? Хотела. Так чего ерепенюсь, коль они сами в руки идут? Чай и так давно надежду потеряла, да по сути засватанной-то так и не была. Поняла я всё: и зачем он герцогине надобен, и почему ко мне в дом заявился. Не без труда, но внутренний огонь погасила. Деньги приняла.

- Уходи, - говорю, ощущая, что в любой момент опять сорвусь и рычать начну, аки дикий зверь.

Отвернулась я, слёзы непрошенные скрывая, и замерла, ожидая - вот сейчас лягут сильные мужские руки на мои плечи, обнимет, покается. Ан нет. Ушёл, ни единого слова не молвив. Усмирила я выскакивающее из груди сердечко, слёзы вытерла да вернулась в хибару.

- Что ж ты воротилась-то?! - всполошилась мать. - Примета ж дурная, пути не будет…

- Вот, - протягиваю ей деньги.

А та за сердце схватилась и с места сойти не может.

- Откуда ж это столько-то?

- Где было, там уж нет больше, - не желая вдаваться в подробности, отвечаю. - В тот день, как тебя змея укусила, Фрол приходил.

- Да никак ты матери соврала, да сама к этому ироду бегать повадилась? - побледнела она.

- Нет, мама, - грустно вздыхаю, думая, что может так бы оно и проще было бы. Пусть мерзок Фрол, но хоть бы душа не болела. - Не его это деньги, но ему отдать тридцать золотых надобно.

- Что ж так много-то… - воззрилась на меня мать, словно я чудо какое заморское.

- Мне то не ведомо, но сказано было: не отдадим в срок, отберут и дом, и мельницу.

- Ох… - только и смогла выдохнуть она, но за деньгами всё же потянулась. - Когда ж срок-то?

- Полтора месяца осталось, - отвечаю. - Так что спрячь. Не дай бог в холодную пору вас со двора погонят. А так… так спокойна буду. И не спрашивай, где деньги взяла, - заметив немой вопрос в её глазах, предупредила я. - Вот теперь пойду, с чистым сердцем.