Вторая попытка

— Тебе не надо было этого делать, — холодно произнесла Фиона, стараясь выглядеть строгой. Ее тон не произвел на Джона впечатления. Это редакторы в ее журнале дрожали от ее ледяного тона. Фиона взяла пакет и отнесла его на кухню. В коробке оказались профитроли от «Вольтера». Она повернулась к Джону уже с улыбкой. — Чем-то напоминает поздний визит наркодилера. Похоже, ты принес мне дозу?

— Я подумал, что тебе нужна энергия, калории и все такое.

Это было очень мило с его стороны, но Фиона не собиралась таять от благодарности. Профитроли. Цветы. Ленч. Все это походило на попытку снова завоевать ее. Джон словно выполнял какую-то миссию или задание. Но Фиона не собиралась становиться его призом.

— Хочешь немного? — спросила Фиона, выкладывая профитроли на тарелку. Несмотря на всю свою решимость, она не могла устоять. Фиона села за стол и принялась поглощать угощение, Джон сел рядом с ней. Ему даже удалось зацепить одну профитроль.

Я не хочу снова связываться с тобой, Джон, — честно сказала Фиона, покончив с десертом. — Один раз ты уже разбил мне сердце. Этого достаточно. Я ясно объясняю ситуацию? Джон выглядел так, словно только что получил пощечину.

— Вполне. Я почему-то веду себя как полный идиот, как только оказываюсь рядом с тобой, Фиона.

Это было еще мягко сказано. Когда он бросил ее, то вел себя хуже, чем идиот.

— Я стараюсь держаться от тебя подальше, надеюсь, ты это заметил, Джон Андерсон? Так будет лучше для нас обоих.

— Не уверен в этом, — честно ответил Джон. Они всегда были честны друг с другом, и Фиона очень ценила это в их отношениях. — Может быть, нам лучше общаться побольше, чтобы пережить это как-то… постепенно.

Фиона покачала головой. Верхняя губа ее была вымазана шоколадом, и это рассмешило Джона. Как ему хотелось слизать с ее губы этот сладкий след!

— Мы уже пережили это, Джон. Пережили за прошедший год. И пусть все остается как есть. Так будет лучше для нас обоих. Не стоит снова портить друг другу жизнь. Мы уже сделали это однажды. Мы попробовали, и у нас не получилось.

— А что, если на этот раз получится? — спросил Джон, надеясь убедить Фиону и в то же время пугаясь собственных слов.

— А если нет? Мы и так сделали друг другу больно. Слишком больно.

Это было как твердое решение Фионы не заводить собак. Она не хотела ни к кому привязываться. И она больше не хотела впускать в свою жизнь Джона Андерсона. То есть она, конечно, хотела бы быть с ним, но не хотела вновь испытать связанную с этим боль, опять иметь проблемы с его дочерьми, его экономкой, его собакой. Но Фиона не стала ничего этого говорить Джону.

— К тому же твои дочери опять начнут сходить с ума…

— Они стали за это время старше. Да и я больше не позволю им. Миссис Вестерман уехала в Северную Дакоту. Хилари и Кортни так злились на нас во многом из-за ее влияния. А уж Фифи я как-нибудь усмирю. Кстати, как твои лодыжки? Надеюсь, не осталось шрамов?

Фиона рассмеялась в ответ.

— Эта собака — настоящий маленький чертик.

— Да уж, странно, что Мефистофель превращался в пуделя, а не в пекинеса, — сказал Джон, и они с Фионой рассмеялись. — Но Фифи живет сейчас с Хилари в Брауне. В этом университете разрешают держать животных в общежитии. Может быть, эта собачка станет образованнее и остепенится?

— Хочешь выпить? — предложила вдруг Фиона.

Джон посмотрел на нее смущенно. Он все-таки снова вторгся в ее мир. И отлично сознавал это. Но Джон не собирался упускать возможность побыть рядом с Фионой Монаган, раз уж ему случилось быть в Париже.

— Я мешаю тебе работать? — спросил он. — Сбил весь твой график?

— Да, но раз ты уже все равно помешал… Я слишком устала сегодня. Да и профитроли действуют на меня расслабляюще. Так что, если хочешь портвейна…

Фиона помнила, что Джон очень любит портвейн, но на этот раз он выбрал бокал белого вина. Того же, которое налила себе Фиона.

Они устроились в небольшой гостиной. Джон разжег огонь в камине. Они снова говорили о книге Фионы, о работе Джона, о новой квартире, которую он хочет купить в Нью-Йорке, они переходили от одной темы к другой, и обоим нравилось обсуждать все это друг с другом, от этого разговора становилось тепло на душе. Джон как раз рассказывал об одном доме на мысе Код, в который он влюбился с первого взгляда, когда Фиона наклонилась над столом, чтобы налить ему еще вина. Протянув руку, он коснулся ее лица.

— Я люблю тебя, Фиона, — прошептал он, глядя в ее прекрасные глаза, в которых плясали сейчас отблески огня в камине. В джинсах и старом свитере, с растрепавшейся косой она казалась еще прекраснее, чем в лучших своих нарядах, в которых помнил ее Джон.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала Фиона. — Но это не имеет больше никакого значения.