Вторая попытка

Потом была Ирина, руководитель службы воздействия на общественное мнение в подконтрольных мирах. Высокая рыжеволосая красавица до войны работала простым психологом-методистом в джанкойском отделе образования, не сильно афишируя, что до этого трудилась в PR-агентстве в Москве и провела несколько серьезных избирательных кампаний на очень высоком уровне. Из-за болезни матери она была вынуждена перед войной вернуться домой, в Крым, и тут оказалась в кровавом тумане гражданской войны, но сумела вовремя сориентироваться и выжила в одном из бункеров Херсонской области. Когда я ее стал пробивать через Семенова, он сначала махнул рукой, но уже через несколько дней вывалил мне целое досье, где Ирину характеризовали очень высоко в профессиональном плане, и оказывается, до отъезда на родину она проходила по спискам возможных кандидатов для привлечения на постоянную работу в ФСБ, чуть ли не в отдел общественных связей. Хотя, как по мне, ее, скорее всего, после соответствующей доподготовки направили бы заниматься информационными войнами. Вот такой кадр нам случайно достался. Но девушка оказалась вполне вменяемой и быстро влилась в коллектив, и после множества разноплановых проверок была допущена к тайне путешествий в 1914 год и озадачена проблемой захвата информационного пространства сначала в Российской империи, а в перспективе и в Европе.

Вот с ней мы долго совещались, причем я пригласил Артемьевых, Дегтярева, Васильева для коррекции и обсуждения плана мероприятий. В свете имеющейся информации всё выглядело логично, легенда нашего эффектного появления в том мире тщательно проработана, и с этого момента был начат отсчет времени до нашего официального проникновения в 1914 год.

Чуть позже приехал Семенов с кэгэбэшным белорусским генералом. В отличие от видеоконференции, на этот раз разговор получился весьма интересный и, главное, не особо затруднительный. У братьев проблемы: горючего нет, продукты заканчиваются, повальные болезни, зато горы накопленного оружия. Слово «торговля» принципиально не воспринималось, не те люди, а вот «взаимная помощь» — это устраивало всех. Поэтому со своей стороны эти люди были готовы помогать в святом деле борьбы с немецко-фашистскими захватчиками всеми силами, ну и ждали от нас помощи в спасении выжившего на территории Белоруссии населения. В качестве акта доброй воли оба не сильно больших самолета привезли двадцать добровольцев и множество ящиков с ПЗРК «Игла».

Груз порадовал, людей разместили в специально восстановленной гостинице в аэропорту и договорились проверять добровольцев по нашим методикам и передавать специальной службе НКВД, которой командовал уже подполковник госбезопасности Строгов, на собеседования для определения полезности Советскому Союзу. Это всех устроило, и после подтверждения соответствующих договоренностей оба самолета были загружены продуктами и контейнерами со свежими фруктами и овощами, только доставленными из Парагвая и Аргентины 1942 года, заправлены и отправлены обратно. Чуть позже стало известно, что такая оперативность и ценность привезенного груза произвели соответствующее впечатление на нынешнее белорусское руководство, что впоследствии сыграло немаловажную роль, когда на Совете была предпринята попытка переиграть расстановку сил…

Пока оба самолета заправлялись, загружались и готовились к обратному перелету, я решил добить гостя и через систему сводил его в наш небольшой секретный городок, который стараниями его коменданта Борисыча быстро отстроился и непрерывно разрастался где-то за Уралом в 1942 году…

* * *