Вторая Пуническая война

Рассказ Плутарха об этих событиях краток и не передает накала той политической борьбы, которая в это время велась в Риме, поскольку в городе шла самая настоящая война сенаторов против Фламиния и тех, кто его поддерживал. «Отцы отечества» одержали в этом противостоянии вверх, и победителя ожидал весьма холодный прием: «Когда он с богатой добычей возвратился в Рим, народ не вышел ему навстречу, и за то, что консул не сразу откликнулся на зов и не подчинился посланию сената, он обнаружил оскорбительное высокомерие, едва не отказал ему в триумфе, а тотчас после триумфа лишил его власти, принудив вместе с коллегою клятвенно отречься от должности» (Plut. Marcell. 4). Из текста следует, что сенаторам удалось настроить граждан против Фламиния и практически лишить полководца заслуженного триумфа. Но когда Гай вернулся в Рим, его сторонники резко активизировались и стали вопреки воле сената отстаивать право своего лидера на триумфальное шествие.

Сам Фламиний был личностью харизматической, обладал сильным даром убеждения и железной волей. Поэтому, оказавшись в столице, он сумел повлиять на умонастроения сограждан в отношении триумфа, и торжественное шествие состоялось. На Капитолии под восторженные крики толпы полководец воздвиг золотой трофей из браслетов и ожерелий, снятых с убитых и пленных галлов (Flor. I, ХХ, 4). В триумфальной процессии провезли огромное количество оружия и доспехов, захваченных у инсубров. Удивительно, но через некоторое время оно вновь будет использовано по своему прямому назначению. После битвы при Каннах у римлян возникнут серьезные проблемы со снаряжением легионов, и диктатор Марк Юний Пера найдет оригинальный выход из сложившейся ситуации, вооружив 6000 воинов «галльским оружием, которое вез в триумфе Гай Фламиний» (XXIII, 14).

Но сенаторы и не думали сдаваться. И если консул сумел с помощью народа продавить решение в отношении триумфа, то с должностью ему пришлось расстаться. «Отцы отечества» осуществили свои угрозы, о которых писали Гаю в письме накануне битвы при Клезисе. «Итак, Фламиний и его коллега клятвенно отказываются от должности» (Marcell. 6), – подводит Плутарх итоги противостояния полководца и сената. Консулами стали Марк Клавдий Марцелл и Гней Корнелий Сципион Кальв. Это было поражением Фламиния на политической арене, но, будучи искушённым политическим бойцом, он не собирался отказываться от борьбы. В следующем, 221 г. до н. э. он вновь напомнил о себе, однако и в этот раз удача оказалась не на его стороне. Об этих событиях нет никакой иной информации, кроме невнятного сообщения Плутарха, но некоторые выводы сделать можно. Рассказывая о религиозности римлян, ученый грек напишет следующее: «А когда диктатор Минуций назначил начальником конницы Гая Фламиния и вслед за этим раздался писк мыши, которую называют «сорика» [sorex], римляне отвергли и самого диктатора и его начальника конницы и выбрали на их место других» (Marcell. 5). Мы не знаем, пищала мышь или не пищала, не исключено, что служители культа выдали желаемое за действительное и тем самым подыграли сенату. Но как бы там ни было, Фламиния вновь отстранили от власти.

Вновь мы встречаемся с ним в 220 г. до н. э. когда Гай становится цензором и навсегда входит в римскую историю как человек, реализовавший два грандиозных строительных проекта – Фламиниевой дороги (via Flaminia) и Фламиниева цирка. Любопытную информацию по поводу этих строительных инициатив Гая Фламиния сообщает Плутарх. В «Римских вопросах» писатель размышляет: «Почему один из римских цирков называется Фламиниевым?» А затем сам же отвечает: «Может быть, в честь некого Фламиния, который много лет назад передал в дар городу участок земли, доход с которого граждане использовали для устройства конных состязаний, а на остаток денег построили дорогу, которую тоже назвали Фламиниевой?» (66).