Глава 8. 22 июня на финском фронте.
22 июня Финляндия объявляет о своем нейтралитете в начавшейся войне между СССР и Германией. Был ли это «ход конем» или, все-таки, тайная надежда зернышка остаться целым меж двух жерновов – споры идут до сих пор. Мировые правительства, тем не менее, принимают это заявление к сведению, в том числе Советский Союз и Германия. Правда, велеречивый фюрер проговорился в своем обращении к немецкой нации по поводу начала новой войны: он назвал финнов союзниками. Что делать – тексты автор сочинял на ходу, без бумажки, как говорится: что у пьяного на уме, то у Гитлера на языке. Финское правительство потребовало (или попросило) немцев опровергнуть, вернее, перевести это заявление на язык дипломатии в том смысле, что они просто сочувствуют немецкому народу в его борьбе. На следующий день Молотов пытался узнать у финского поверенного в делах, что означает это заявление Гитлера и «насколько нейтрален финский нейтралитет». Однозначный ответ получен не был. Получены только встречные претензии и вопросы к советскому правительству по поводу каких-то второстепенных проблем (обстрел финского корабля, пролет советских самолетов над финской территорией и т.п.) [1,2].
За сутки до начала войны 21 июня в отношениях СССР и Финляндии произошло одно странное событие: финны позволил себе высадить десант на демилитаризованных по условиям мирного договора Аландских островах, которые запирают вход в Ботнический залив. При этом они арестовали сотрудников советской миссии – три десятка человек [3]. Это сегодня подобный отчаянный демарш вызывает недоумение: как можно решиться на подобное грубое попрание статей договора, за которое можно было поплатиться и аннексией этого жизненно важного для Финляндии архипелага? Но уже на следующий день – 22 июня – Советскому Союзу стало совершенно не этих финских «шалостей». Получается, идя на такой шаг, финны были уверены в своей безнаказанности?