Вторая ударная в битве за Ленинград

В начале декабря сорок второго года я был назначен командующим 2-й ударной армией. В Москве встретился с генералом армии К. А. Мерецковым. Он приезжал в Ставку, где получил указания о проведении совместно с Ленинградским фронтом операции по прорыву блокады Ленинграда.

Положение Ленинграда было трудным. Приближалась вторая блокадная зима, а с ней и новые тяготы. Чтобы облегчить положение города и защищавших его войск, предпринималась совместная операция двух соседних фронтов.

…В вагоне генерала Мерецкова я прибыл на Волховский фронт. Хотя Кирилл Афанасьевич знал меня раньше, но все же учинил настоящий «экзамен». Командующий фронтом отвел мне землянку, предложил разработать наступательную операцию армии и сказал:

— Сиди здесь и думай. Если тебе потребуется добавочно какой-нибудь справочный материал о местности, по которой армия будет наступать, об обороне противника, о своих войсках, звони мне. Приду и дам нужные справки. По артиллерии звони генералу Дегтяреву. Больше ни к кому не обращайся.

Трое суток я сидел в землянке и разрабатывал операцию. Закончив ее вчерне, главным образом на карте, я по телефону сообщил об этом командующему фронтом.

Мерецков пришел, выслушал меня, рассмотрел карту с нанесенным на нее решением, затем задал несколько вопросов и в заключение спросил:

— Все улеглось в голове?

— Да, все твердо.

— Вот и хорошо! — И с этими словами Кирилл Афанасьевич взял мое творение, чиркнул спичку и тут же в землянке сжег его, дабы никто не проведал, какая операция готовится.

— Теперь поезжай в армию — сказал командующий, глядя на пепел от сожженных листов, — составь план занятий с войсками и проведи в каждой дивизии первого эшелона учения, В организации учебных полей тебе поможет фронтовой инженер генерал Хренов, Он знаком с системой и характером обороны противника.

5 декабря сорок второго года я прибыл во 2-ю ударную армию, принял командование ею и занялся подготовкой войск к будущей операции. Для каждой дивизии в тылу была подобрана местность, схожая с той, где предстояло прорывать оборону. Потом эту местность оборудовали такими же инженерными сооружениями, как у противника.

Одним словом, сделали на учебных полях все, с чем дивизии предстояло встретиться в наступлении.

Началось обучение войск на учебных полях. На дневных и ночных занятиях по нескольку раз отрабатывались все детали предстоящих боев. В заключение прошли учения с боевыми стрельбами.

Войска нашей армии должны были, взаимодействуя с ударной группировкой Ленинградского фронта, срезать упиравшийся в Ладогу шлиссельбургско-синявинский выступ немецко-фашистской группировки.

Командование и политотдел армии разъясняли солдатам и офицерам важность стоящих перед войсками общих задач. И люди воспринимали это умом и сердцем, учились преодолевать препятствия, наступать за огневым валом, я бы сказал, с азартом.

Управление армии, готовя войска, одновременно разрабатывало детальный план операции. К этому был привлечен ограниченный круг лиц. Основная тяжесть работы легла на командующего фронтом, на командарма и членов Военного совета армии А. А. Кузнецова и В. Т. Писклюкова, на начальника штаба П. И. Кокорева, начальника оперативного отдела штаба В. М. Бурмистрова и командующего артиллерией.

На переднем крае стояли войска 8-й армии. Мы бывали в ее частях, но чаще всего там, где не собирались наступать. Только с 25 декабря стали более детально знакомиться с передним краем и местностью в полосе прорыва. В войсках мы представлялись как новые работники штаба фронта. Для чего это делалось, понятно каждому. Чтобы скрыть от противника подготовку к прорыву, были также активизированы разведывательные действия на всем фронте, вплоть до Новгорода.

Помню, в двадцатых числах декабря у меня в избе сидели члены Военного совета армии А. А. Кузнецов, В. Т. Писклюков и начальник штаба П. И. Кокорев. Мы обменивались мнениями о виденном в частях и обсуждали задачи на ближайшие дни. Время было позднее. Все вопросы как будто разобрали, наметили план дальнейших действий. Только собрались сесть за стол ужинать, как в избу вошел заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант И. И. Федюнинский. Он глубоко вникал во все детали подготовки к наступлению, дневал и ночевал в частях. Ночное «заседание» пришлось продолжить…

И. И. Федюнинский, обращаясь к А. А. Кузнецову, спросил:

— Строите железную дорогу через Ладогу?

— Работы идут полным ходом.

— Думаю, что их не придется заканчивать. На этот раз мы блокаду обязательно прорвем!

А. А. Кузнецов — член Военного совета Ленинградского фронта и секретарь горкома партии — прибыл в армию недавно. Он должен был помочь нам морально подготовить войска к предстоящему сражению. Алексей Александрович являлся как бы связующим звеном между командованием двух фронтов. С присущей ему кипучей энергией и настойчивостью он устранял возникавшие порой шероховатости и неувязки.

— Романовский тоже об этом говорит, — ответил Кузнецов. — Да ленинградцы народ осторожный. Верят не словам, а делам…