Вторая ударная в битве за Ленинград

Итоговые донесения о действиях радиосвязи позволяют сделать общий вывод, что во всех радиосетях армии, дивизий и бригад радиосвязь работала устойчиво. Внутри соединений радиосвязь использовалась мало. С одной стороны, этому препятствовало ограниченное количество анодных батарей, из-за чего радиосвязью в звене дивизия-полк разрешалось пользоваться только в период нарушения проводной связи. С другой стороны, сказывалась слабая отработка штабами вопросов скрытого управления войсками. Встречались еще в некоторых частях и случаи радиобоязни: как-никак техника, с нею надо уметь обращаться. А вдруг подведет? Телефон и связные надежнее, рассуждали некоторые командиры и тем пытались оправдать свое осторожное отношение к радиосредствам.

Мы, специалисты, понимали эту слабость в подготовке некоторых командиров. Старались восполнить пробелы, но условия для этого не всегда имелись.

Радиопомех со стороны противника не зарегистрировано, но были случаи совпадения волн сетей с волнами вещательных радиостанций противника. Слабо пользовались радиосвязью при медленных темпах продвижения и при действиях на сравнительно малых расстояниях. В этих случаях целесообразнее оказывалась проводная связь.

Для доставки корреспонденции адресатам была организована связь подвижными средствами: в армии имелись 7 автомашин ГАЗ-АА, 45 конных посыльных и 42 лыжника. Для приема и отправки корреспонденции были организованы пункты сбора донесений, которые находились при КП; ВПУ и втором эшелоне штарма.

В звене дивизия — полк успешно работали конные и пешие посыльные на лыжах. Для связи со штабом 67-й армии Ленфронта в начале операции была организована эстафета автомашин через Липки — Колосарь — Кобона— Ваганово, а с 24 января связь осуществлялась через ВПУ 67-й армии в районе Рабочего поселка № 2.

В общем все подвижные средства связи работали хорошо и обеспечивали своевременную доставку корреспонденции адресатам. За период с 12 по 20 января в общей сложности поступило 9918 пакетов и было отправлено 14 070. Потерь в личном составе среди этой категории связистов почти не было.

В тяжелых боях по прорыву блокады Ленинграда связисты 2-й ударной армии примерно выполняли свой долг. За самоотверженные действия по обеспечению командиров связью многие воины были награждены орденами и медалями СССР. Благодарную память мы храним о тех, кто не дожил до Победы, кто ценою своей жизни преградил путь фашизму.

Я. Л. Трутнев Называли нервом армии

Я. Л. ТРУТНЕВ,

в 1943 году телефонист

роты связи

364-й стрелковой дивизии

Наша 364-я стрелковая дивизия в тот период располагалась в районе станции Жихарево и готовилась к предстоящим боям. Дел у всех по горло. Не сидели и мы, связисты, сложа руки. В нашей службе в общем-то не приходилось бывать без работы — война и для связистов испытание. Вот и тогда от центральной телефонной станции в разные направления убегали провода — в полки, в батальоны. По ним к исполнителям неслись команды, распоряжения, а снизу вверх — доклады. Образно говоря, провода как нерв в живом организме: есть связь — идет жизнь, а нет ее — беги на линию, связист, ищи обрыв.

В тот день, а было это 9 января 1943 года, командир взвода младший лейтенант Скорев приказал Потапову, Гаранину, Тимошенко и мне под руководством старшего сержанта Урмоева проложить проводную связь к соседу слева — на КП стрелкового полка. Задание не ахти какое. Мы, как положено в таких случаях, приготовили все необходимое и сами собрались. Старший сержант Урмоев сориентировался на местности, исчислил азимут. Дальше, как говорится, дело техники.

Скоро мы подошли к сосновому лесу. Повозочного с лошадью пришлось отправить обратно, а имущество связи взяли себе на плечи.

КП полка размещался в крошечном и тесном блиндаже.

— Товарищ майор, — обратился Урмоев к находившемуся там майору, — я — сосед справа, куда прикажете поставить телефон?

Блиндаж был уже забит всевозможными аппаратами. Оглядевшись по сторонам, майор выбрал наконец место.

— Ставьте вот сюда, рядом с этим телефоном. Только места для телефониста в блиндаже нет.

Мы и сами это видели. Закончив установку телефона, мы вышли наружу. Урмоев приказал мне и Николаю Гаранину организовать промежуточную телефонную станцию «Дуная», а остальным подыскать что-нибудь для жилья.

Захватив катушку провода и два аппарата, мы с Гараниным пошли организовывать промежуточную. В поисках подходящего блиндажа набрели на землянку. Ткнув ногой в дверь, Гаранин открыл ее. Нас обдало теплым воздухом:

— Ба, да это ведь баня, Яков! Живем! Заходи!

Я перешагнул порог и почувствовал, как под ногами чавкают мокрые доски.

Было уже за полночь, когда к нам в баню-землянку пришел командир взвода. Предполагая, что этот участок связи будет наиболее уязвимым, Скорев решил сам находиться здесь. Пока он разговаривал по телефону с командиром роты, мы с Гараниным, прижавшись друг к другу, дремали. Заметив это, Скорев сказал: