Вторая жизнь

Меня все же выставили из квартиры, правда до этого я успел попасть в душ и даже отобедать с проректором по науке Ленинградского института советской торговли Кларой Николаевной Щукиной, доктором экономических наук и прочая, прочая.

Оказывается, и проректоры способны на неординарные поступки, она после окончательного разрыва с любимым человеком смогла, не задумываясь, кинуться в объятия незнакомого молодого парня и отдаваться ему со всей страстью одинокой женщины, потратившей долгие годы на карьеру и забывшей о личной жизни.

После того как мы поднялись с кровати, наступило неловкое молчание. Поэтому мое предложение накатить еще по пятьдесят грамм прошло на ура.

Мы вместе приготовили обед. Поболтали о нашем общем знакомом. Иосиф оказался ее двоюродным братом по маме. То есть когда-то тетка Клары вышла замуж за очень симпатичного «юриста».

В этот момент я как раз вспомнил слова Иосифа, что у него в институте имеются железобетонные связи.

Когда я рассказал о своих мыслях учиться заочно, Клара сообщила, что все будет сделано без проблем.

Но все же между нами оставалась недосказанность, и я решил разрубить этот гордиев узел, когда она провожала меня в прихожей.

Взяв ее за плечи и глядя в глаза, я сказал:

– Клара, не волнуйся, я все прекрасно понимаю, никто и никогда от меня не услышит о нашей встрече. Все было прекрасно, ты необыкновенная женщина, если вдруг захочешь, то всегда можешь мне позвонить, сам о себе я напоминать не собираюсь. Единственное, возможно, через Иосифа передам свои документы для поступления. Прощай. – И, поцеловав ее, вышел в коридор.

Когда добрался до общаги и зашел в комнату триста восемь, в ней был полный срач и царил неприятный запах. Вовка с Генкой сидели в трусах за столом и пили пиво из трехлитровой банки.

– Привет, – сообщил я и сморщился от вони. – Слушайте, мужики, чем тут у вас воняет? – спросил я.

Вовка громко засмеялся:

– А ты у Абдула спроси, он тебе расскажет. Гы-гы-гы!

Потом они, перебивая друг друга, рассказали, что дальше «Рима» никуда не попали, напились вдрызг и пошли домой. А на обратном пути Генка свалился через каменный бордюр в речку Карповку. У берега было мелко, поэтому он не утонул. Но пока выбирался, весь перемазался в иле.

Даже сейчас после душа и простирки одежды от обоих студентов подготовительного курса несло как от ассенизаторов.

От пива я отказался. Даже на глаз было видно, что оно разбавлено водой чуть ли не наполовину.

Мы посидели часа два, за это время мой нос вроде бы принюхался к запаху и уже так плохо не реагировал на него.

Вовка тем временем рассказывал историю своего поступления в ЛИТМО. Последние полгода службы он провел в Кронштадте. Лодка стояла на ремонте, а они пили и ходили в самоволки, поэтому на хорошую характеристику рассчитывать не могли. В результате после долгих раздумий с помощью писаря сделали дубликаты ключей от сейфа капитана и вытащили оттуда бланки с печатями. На них сами себе написали направления на учебу и характеристики.

Наступал вечер воскресного дня, мне надо было возвращаться домой. Вовка проводил меня до поезда, на платформе Московского вокзала мы встретили еще одну нашу одноклассницу Таню Бойцову и до отбытия поезда обсуждали, кто и где из нашего бывшего класса сейчас трудится или учится.

На прощание мы с приятелем обнялись. Сейчас я даже не мог предположить, когда мы с ним увидимся. Моя жизнь теперь шла совершенно в ином ключе, и что будет дальше, можно было только гадать. Оставалось только надеяться, что я слишком малая «бабочка» в масштабе мира и моя самодеятельность ненамного изменит эту реальность.

Утром, когда я появился дома, родители уже позавтракали и одевались в прихожей, но подарок маме я успел вручить. Она чмокнула меня в щеку и унеслась на работу. Батя нейтрально поинтересовался, как я провел время, и тоже ушел.

Я разделся, прошел на кухню и, налив огромную кружку индийского чая, ловил кайф от приезда домой.

«Может, послать все дела на хрен и завалиться спать? – пришла малодушная мысль. – Нет, ржавчина „москвича“ стучит в моем сердце! – мысленно переделал я клич Тиля Уленшпигеля. – Надо доделывать машину. Буду ездить на работу и учебу. Сколько времени сэкономлю! Батя все равно без прав. Так что хрен ему, а не машина. Да и дачи у нас пока нет».

Тут мои беспорядочные мысли закрутились именно вокруг дачи. Идея ее приобретения не выходила у меня из головы, пока переодевался, чтобы отправиться в гараж. Я уже закрывал дверь за собой, когда зазвонил телефон.

«Может, не брать трубку?» – мелькнула мысль. Но, подумав и отбросив ее в сторону, подошел к телефону и поднес трубку к уху.

– Добрый день, могу я услышать Александра Юрьевича? – прозвучал в трубке незнакомый мужской голос.

– Это я, здравствуйте.