Вторая жизнь

- Меня вызвали к воротам, не видели, кто-нибудь тут стоял последние минут десять? – повторила вопрос.

- А, это, видел, как не видеть, - кивнул дедок.

Его жилистая, перевитая крупными венами, темная от загара ладонь коснулась моей руки, вторая указала направление. Я повернула голову, ожидая услышать пояснение, как вдруг мне в шею что-то воткнулось. Дернулась, делая шаг назад, но ноги не нашли под собой опоры. Куда я провалилась раньше: в портал, открывшийся ровно подо мной, или в бессознанку – сказать сложно.

Жарко. Просыпаться было крайне сложно, казалось, что я внутри муфельной печи: маленькое замкнутое пространство и дикий жар со всех сторон. Мозги как будто плавились, даже мысли не шевелились. Глаза открылись с трудом, и их тут же немилосердно защипало от пота. Хотела протереть, но не смогла, дернула руками, но движению что-то мешало. Пришлось протирать глаза мокрым плечом, почему-то это простое действие отдалось острой болью в шее, как будто в нее вонзились иглы. Зашипела, повторно открыла глаза. И они рефлекторно распахнулись, в животе моментально образовался ком, судорожно завертела головой. Потому что я находилась в какой-то каменной маленькой комнатке, с одной стороны отгороженной решеткой, за которой чадил факел – единственный источник света. Руки были закованы в цепи, крепившиеся толстыми ржавыми кольцами к стене. И теперь, когда я ногами нашарила опору и твердо встала на каменный пол, руки начали нещадно болеть от прилива крови. Зажмурилась, пережидая эти пренеприятные ощущения. При первом осмотре заметила, что под самими кандалами на запястьях были намотаны какие-то темные тряпки, пропитанные чем-то странным. Вонь от этих тряпиц шла страшная. Сжала зубы, решительно переходя во вторую ипостась: какая бы дичь тут ни творилась, в виде собаки мне выбраться отсюда будет гораздо проще.

Только вот перехода не произошло. Я просто не чувствовала присутствия магии, не видела дымки, не было трансформации. Вообще ничего. Внутри все мгновенно похолодело, я судорожно сглотнула, чувствуя на шее что-то инородное. Попыталась понять, повертела головой, но поняла лишь то, что на мне что-то есть. Какой-то ошейник, судя по всему, иглами вовнутрь. Осторожно наклонила голову, стараясь не вогнать себе еще несколько иголок в шею. А то так и сонную артерию проткнуть недолго. Осмотрела себя. М-да, видок тот еще. От моих тренировочных брюк остались только короткие ободранные шорты, как и от футболки только подобие топа, да все мои многочисленные кулончики болтались, блестя в тусклом свете и обжигая обнаженную кожу. И я была босиком. Меня что, через терку пропустили? Общие ощущения были именно такими, едва я наконец начала чувствовать все свое тело разом: кожу саднило, во многих местах были видны мелкие резаные или рваные раны, из которых сочилась темная кровь… И жажда. Во рту все пересохло, с меня пот катился градом, разъедая солью и без того израненное тело. Да что произошло?! Где я вообще?! И где вся хваленая магия и защита?! Где вообще хоть кто-нибудь?!

Боль мешала сосредоточиться, плюс еще эта удушающая жара, но приближающиеся шаги я расслышала. В животе холодной змеей шевельнулся страх, когда к отсветам закрепленного на стене факела прибавился второй. К решетке медленно подошел иссохший мужчина. Его кожа была странного красноватого оттенка, а глаза… глаза была черными. Как у меня в первой собачьей ипостаси! Белки глаз были черными! Я с ужасом смотрела на него, а пришедший лишь оскалился, демонстрируя… абсолютно черные зубы!

- Я постараюсь, чтобы твой кровавый камень достался мне, - хрипло проговорил он.

У меня в голове так и вертелся вполне язвительный ответ, куда он может себе засунуть свои старания, я даже открыла рот, чтобы поделиться с ним своей великолепной идеей, только вот ни одного нормального звука изо рта не вылетело. Язык не шевелился. Я могла хрипеть, но в слова эти звуки не складывались.

- Шало, не пугай ее. Ступай, не тебе решать, что будет с ее кровавым камнем.

А вот этот голос я узнала и оскалилась. Тот самый дедок, что был у ворот! И действительно, в моем поле зрения появился старик, только сейчас его лицо потеряло то простодушие, которое было на нем раньше. Серьезные цепкие серые глаза, кожа была гораздо темнее, чем у первого мужчины, поэтому ее красноватый оттенок не сразу бросался в глаза, но теперь стал как будто заметнее. И вместо балахона какая-то серая мантия. Тот, что пришел первым, почтительно поклонился старику и исчез. А дедок остался со мной, присел на пол около решетки. Окинул меня внимательным взглядом, нажал на что-то, и цепи ослабли, позволяя мне с глухим стуком упасть вниз. Застонала, больно отбивая колени и ладони. Но облегчение от того, что больше не приходится висеть на руках, было огромным. Однако, как оказалось, обе мои руки были скованны одной цепью, которая протянута где-то за стеной клетки, а потому соединить их и развязать чертовы повязки на запястьях не получилось, пусть и сразу же попыталась это сделать.

- Я не могу позволить тебе снять это, - покачал головой старик.