Вторая жизнь Фай Родис. Адаптация

Из-за моей неуместной инициативы директор организации, Карпов Павел Васильевич, объявил общее собрание отдела. Разрешили не приходить только лаборанткам и Нине. Ирине сказали, что тоже должна быть, ведь она все еще числится инженером-геологом.

Я в прошлой жизни занималась не только историей, но и археологией, в том числе и на планетах с вымершим населением. Сейчас в свободное время пишу воспоминания под видом своей версии книги "Час Быка". Я прочитала "Властелин колец" Толкиена и Еськова "Последний кольценосец". Первая книга это сказка, четко разделяющая обе стороны на добро и зло, и в ней много фальши, если не вранья. Вторая книга скорее реализм, чем сказка, и в ней нет такого четкого разделения, зато полностью обличаются все недоговорки и вранье первой книги. Их чтение хороший тест на адекватность мышления и способность видеть социально-психологическую и экономическую суть событий. И хороший пример видения событий с двух сторон. Мои воспоминания и "Час Быка" отличаются меньше, но довольно сильно. Мой Саша прочитал то, что написано мною, и сказал:

- Если у Ефремова что-то вроде "Двадцать тысяч лье под водой", то у тебя что-то среднее между эпопеей "Морской волк" и мемуарами "Акулы из стали".

Беда Ивана Антоновича Ефремова в том, что он не только в технике, но и психологии сильно ошибся. Например, те трое наших людей действительно погибли под обвалом, но он случился из-за использования светошумовых гранат. Я удачно психологически манипулировала руководителем планеты, но некоторые личности, отстраненные от руководящих должностей, устроили на меня нападение.

Извиняюсь, я отвлеклась. Помня о своих занятиях археологией, в пятницу решила проверить непонятный сигнал от проволоки, которая при всей своей примитивности довольно эффективный прибор. Оказалось, что там лежат минометные мины времен Второй Мировой войны. Я совсем забыла, что не так много времени прошло после этой войны, а потому очень много осталось всяких предметов, способных взорваться. Ох, как же мне было стыдно за такую глупую ошибку.

Мой любимый сказал, что на такое еще ни разу не натыкались в нашей организации. Мне не стало легче. Но, как я поняла, начальник отдела сам оказался не лучше.

Собрание устроили в здании бывшего цеха, переделанного под гараж для буровых установок. Одна из них, УГБ-50 на базе ЗИЛ-131, была с поднятой вышкой для ремонта. Сам цех имел очень высокий потолок, потому и использовали для ремонта и стоянки буровых нашей "ЗападГеоСервис". Легковые машины геодезии тоже тут стояли.

Я и Саша пришли в числе первых.

Раньше всех приехал Михаил Рыбалко, невысокий пожилой плотный мужчина, часто шутящий и все переводящий на простой язык. Старался улыбаться, не открывая рот, скрывая гнилые зубы. Мой Станкевич объяснил, что с ними у Михаила проблема. Как-то Михаил Викторович, накопив денег, поехал в одну из лучших стоматологических клиник Москвы, но там не взялись лечить. Тогда Рыбалко, расстроившись, пошел в автосалон и купил себе новую Ладу-"семерку" на собранные деньги. Вместо "копейки", которая у него была.

С ним приехал Гаврила Матвеевич Сироткин, худой усатый старик. Безотказный работящий старик, но инвалид третьей группы по психическому здоровью. При нас бродил с места на место и осиновой палочкой отмахивался от кого-то невидимого.

Потом и другие подходили. Мой дорогой меня со всеми знакомил и кое-что рассказывал.

Змеюкин Семен Петрович, буровой мастер с "КамАЗа", на которой ПБУ-2, приехал на Мерседес-124. Немного дырявый из-за ржавчины, но, когда я пригляделась к машине, сказал:

- Есть машины, а есть Мерседес. А еще говорят, что ключ от мерседеса подходит и к сердцу девушки.

- Не к моему, - я на всякий случай уточнила.

А сам немного сгорбленный, слегка небритый и смуглый, со следами увлечения алкоголем. Через пару минут пришел другой буровой мастер, который работал на ЗИЛ-131 с УГБ-50, еще сильнее пропитый, маленький, со сталинскими черными усами и длинноватыми волосами, зачесанными набок. Это был Анатолий Ильич Федоров, лучший специалист, но сильно пьющий. Следом за ним пришел Саша Осипов, его напарник. Крепкий улыбчивый парень среднего роста лет двадцати пяти.

После этого пришли Коля и Володя Сухов, уже знакомые мне. Коля спросил:

- Ну что, Оксана, еще будешь лезть, куда не просят?

- Спасибо за науку, - я неопределенно ответила.

Зашли в цех Илья Сытин и почти сразу за ним Володя Баженов и какой-то мужчина лет тридцати пяти, в меру худой и жилистый, немного ниже меня, весь небритый. Я со всеми здоровалась, и реакция была то застенчиво сдержанной, то равнодушной. Этого, как мне представил мой Саня, звали Виктор Котов.

- Здравствуйте, краса очей моих, - Витя сходу бросился с комплиментами.

- Доброе утро, - я равнодушно поздоровалась, демонстративно скучая. Мне его ужимки мачо не интересовали. Красивой ложью разжигают эмоции.

- Какими судьбами тут, великолепная пантера?

- Начала работать геологом. А вы?

- А я напарник Петровича, помощник бурильщика и водитель в одном лице. Пойдем, покажу все.