Вторая жизнь. Книга вторая

Я же задумался о том, что если смерть пасынка и его сопровождения зафиксировали с точность по времени, то мне может не поздоровиться, так как я попадаю в список возможных подозреваемых. С другой стороны, что может сделать не до конца инициированный кандидат в посвящение с ведающим третьей метки, бывалым дружинником и хорошо обученным кандидатом в посвящение. Но оглянувшись на шум увидел идущих из долины троих охотников и двух потрепанных парней немного позади них. Нет, на меня вряд ли подумают, заключил я и направился к зданию таверны и размещенных там же перевозчиков. Пара медяков перекочевали к извозчику, и мохноногая лошадка неспешно затрусила по пыльной дороге. Минут через двадцать потянулись редкие ярусные поля наполненные водой с торчащими из нее ростками риса. Были и обычные поля с ржаными культурами и чем-то похожим на корнеплоды. А еще минут через тридцать повозка без рессор чувствительно отбивавшая мне седалище всю дорогу подкатила к каменной воротной арке с замысловатой надписью и гербом наверху. Ограда была каменной высотой метра два с половиной затянута вьющимися растениями и зеленым мхом и производила вид запущенный и неухоженный. Сама усадьба состояла из нескольких жилых домов и маленького святилища трех богов и родового камня. По воспоминаниям Дайо эту усадьбу и деревню из десятка крепостных семей ему официально отдал глава рода. Потому как даже бастард должен иметь минимум какую-то часть недвижимого имущества семьи. Но это было только на бумаге и для галочки, чтобы признанный бастард в будущем отданный в секты действительно считался членом семьи. На самом же деле всем заправлял приставленный к учителям и бастарду жирный ушлепок по имени Иглиф. Вроде как двоюродный дядя главного управляющего рода Ниур. По крайней мере, так поговаривали крестьяне привозившие продукты в усадьбу. Жирная свинья не переступал порог дозволенного пока глава рода был в здравии, но охамел и начал коситься на парня и его брата с сестрой когда с год назад главу семьи отравили и на смену ему пришел его старший сын находившийся под пятой своей маман. Тоже редкостная тварь и с весьма паскудным характером.

Я вгляделся в облупившийся герб рода Ниур. Зеленый фон, крылатый серый волк, цвета крыльев разные, красное и серое. По преданиям основатель рода обладал физическими усилениями и тремя видами магии, исцеление, тень и кровь. По тем же преданиям род Ниур в расцвете сил имел власть над всем округом Гортур. А это ни много ни мало, а несколько сотен квадратных километров и три крупных по меркам этого мира города с населением от тридцати до пятидесяти тысяч. Сейчас же род Ниур имеет два потомка с кровью предка, толпу прихлебателей и упырей и власть над десятком деревень и частью производств и торговли маленького окраинного городка с населением чуть больше пятнадцати тысяч. Крохи былой силы и величия, но что мне до этого? — подумал я и, усмехнувшись, толкнул скособоченную дверь в воротах.

За воротами находилась небольшая постройка с навесом и сидящий под ним в плетеном кресле седой толстый привратник, он же садовник, сторож и привратник поместья. Как рассказывал этот мужик в годах по имени Чан он жил в этой усадьбе уже больше двадцати лет и за это время сменил несколько управляющих и пару таких же бастардов для призыва в секты. Почему я считал этих бедолаг жертвенными баранами? Да потому что никто из них не дожил до пятилетнего срока обязательного пребывания в секте. И как подозревал новый Дайо тут не обошлось без вмешательства со стороны Ниуров. Хитрозадые ублюдки были не единственными такими продуманными что слали в секты признанных бастардов, но вот какая странность, такие роды хитрящие со своими обязанностями хирели и теряли свою власть и позиции во властной верхушке. По моему мнению, такая хитрозадая политика просто приводила к выживанию слабосилков и грызне внутри рода. Роды посылающие своих прямых наследников или законных вторых и третьих сыновей иногда теряли их, но редко, а вернувшиеся из сект выжившие становились или сильными магами или усиленными магией бойцами. Иногда и первыми и вторыми, но в таком случае их формирование было не таким стремительным, как в случае выбора узкого направления развития.

Чан лениво глянувший на скрип калитки от изумления раскрыл рот и хотел что-то сказать, но я проигнорировал его и направился к подростку подметающему главную дорогу мощеную булыжником. Странно, подумал я, смотря на щуплого паренька, чувствуя в груди щемящее чувство, словно бы этот паренек был действительно моим братом. Ведь он был братом Дайо, а не моим, так почему такая реакция? Паренька звали Чен и по последним воспоминаниям Дайо он никак не должен быть одет в мешковину раба, да и когда паренек повернулся, на лице у него обнаружился огромный синяк на пол-лица. А на тонких худых руках и ногах выглядывающих из-под мешковины обнаружились синюшные пятна от побоев. Я скрипнул зубами, а Чен бросив метлу и заплакав, уткнулся мне в грудь. Чену было только одиннадцать лет, а Лин младшей сестре Дайо девять.