Вторая жизнь майора. Цикл (СИ)

Я прижал руки к груди. Посмотрел нежно в глаза «снежинки» и, медленно направляясь к ней, полным драматизма голосом, продекламировал, сочиняя на ходу:

Ты стоишь всех пролитых слез,
О королева моих грез.
Сегодня ночью в темноте
Я думал только о тебе.
Светла, чиста, как первый снег,
С тобой познал я муку нег…

Дальше все, рифмы не было. Но и этого хватило, чтобы произвести неизгладимое впечатление на слушателей.

Девушка очарованно замерла. Остальные выпали в осадок. Молча и пораженно уставились на меня. Я даже почувствовал себя Байроном.

— Ты и в самом деле ночью думал обо мне? — на полном серьезе спросила она.

«Ну надо даже! И этих „снежных баб“ можно охмурить такой „лапшой“. Удивительно!» — подумал я.

— А чего ты хотел, — ответила мне Шиза. — Здесь нет еще театров, поэтому ремесло поэтов не востребованно. Народ развлекают по кабакам только вот такие, как ты, бездари-самоучки.

— Завидуй молча, — отмахнулся я.

А девушке сказал:

— Конечно нет. Я думал — чего мне пожрать? Кормить-то сегодня не будут, — засмеялся в полный голос.

— Убью стервеца, — взвилась девушка.

Парни смеялись взахлеб. Девчонки хихикали, а я стоял довольный.

— Мы берем тебя на воспитание, — отсмеявшись, сказала самая молоденькая. — Не хочу, чтобы такой поэт утонул в твоей грубой душе горца.

Какие здесь поют песни, я уже слышал, чего «краля» только стоит. Любые слова, сложенные в рифму с небольшим смыслом, вызывают неподдельный восторг. Как верно подметила мой внутренний литературовед, театров тут нет и Шекспиров тоже нет.

«Может, все-таки спеть им частушки?» — подумал я, разглядывая девушек и купаясь в лучах их восторга.

— Тебя убьют, ненормальный, — предупредил меня ангел-хранитель.

Наш первый день начался с построения перед светлыми очами ректора филиала академии — архимага мессира Кронвальда. Нас выстроили по цветам мантий: красные — боевой факультет, зеленые — целители, и мы — синие. Ректор, очень похожий на Деда Мороза, с окладистой белой бородищей и кустистыми бровями, вещал нам о братстве мастеров по искусству. О долге перед страной и королем. Расписывал перспективы, которые открывает нам магическая наука. О том, что мы, выйдя из этих родных стен альма матер, станем бакалаврами, а многие, милостью короля, ненаследными дворянами. Что здесь все равны. И кто захочет, может продолжить обучение в столице и станет магистром.

Я один был в теле дворянина в своей колонне (со статусом и привилегиями я сживался как с родной кожей) и наблюдал, что проникновенная речь мессира Кронвольда находит отклик в неискушенных сердцах парней и девушек. Я же только хмыкнул.

Нам объявили, что сегодня у нас день знакомства друг с другом и академией. Первокурсники должны были собраться в группы, найти себе зеленую полянку и провести типа пикника, перезнакомиться, угостить преподов, которые будут обходить новых студентов и давать им последние наставления перед долгой и трудной учебой.

А потом все разошлись. Когда начала разбредаться наша колонна, я громко сказал:

— Кто хочет посидеть и отдохнуть, следуй за мной. Я угощаю.

Где была хорошая поляна, я уже знал. Туда и пошел, не оборачиваясь. Это была беседка с большим столом, уютно спрятавшаяся за густыми туями. В ней я ожидал Полли.

За мной пошло около десяти-двенадцати парней и девушек, и они, выжидая, смотрели на меня. Я улыбнулся им и сказал:

— Здесь нам будет хорошо. Меня зовут Дар. Предлагаю обосноваться здесь. У меня есть вино, пироги, сыр, фрукты и конфеты, — закончил я.

— Я — Эрна. У меня скатерть, колбаса и студень, — покраснев, продолжила та девчушка, которая пропускала меня без очереди на испытания. После этого прорвало всех.

— Так, — спокойно остановил я их. — Быстро к себе — и тащим все, что есть, сюда.

Беседка мгновенно опустела, остался один нахмурившийся паренек. Крепкий и невысокий.

— У меня нет ничего. — Он хмуро посмотрел на меня.

— Ну, значит, тебе повезло, — засмеялся я. — У настоящего студента ничего и не должно быть. Кроме мозгов, — добавил. — И терпения. Ты сторожи, чтобы никто не отобрал это место. А я скоро вернусь.

Мне надо было забрать свои бокалы и удобный стул, который я хотел притащить сюда. А что? Не в руках же нести. Положил в сумку — и все.

По возвращении я увидел вполне ожидаемую картину. Пришедшие первыми студенты сбились в кучу и со страхом наблюдали за проявлением равенства в академии. Невысокого роста благородный, приговаривая:

— Я тебе покажу «место занято», морда холопская, — с удовольствием пинал ногами моего «сторожа», который валялся на полу беседки.

Я прошел мимо однокурсников. Взял за шкирку беспредельщика, развернул к выходу из беседки и дал хорошего пинка под зад, Шиза радостно подкрепила удар энергией.

Парнишка с воплем полетел — прямо как футбольный мяч. Я залюбовался полетом, он пробил туи и скрылся из глаз.

Затем я подал руку лежащему парню: