«Настолько глуп, а как наивен, что аж блевать тянет, неужели ты так и не понял, что это не реальность?», — убрал свои жуткие конечности с лица парня, заглядывая тому прямо в глаза, — «но, это и не сон, не-е-ет, это твой самый жуткий кошмар, предсмертная агония твоего больного мозга, а я — это твои самые потаённые страхи… прекрасно ведь, скажи? А сколько смысла в каждом из моих слов, только говори, что не улавливаешь?», — разочарованно проговорила тварь, полоснув когтями по груди, — «мне тошно быть порождением твоих страхов, ничтожество. Утоплю тебя в крови, что ты пролил зазря, а потом вскрою тебе брюхо и намотаю твои кишки себе на шее, на манер шарфа, а, как тебе? В тело же, подселю сотни самых уродливых паразитов, что будут вечность жрать твою поганую плоть, не давая твоей душе отойти в мир иной, кроме Ада, разумеется», — тварь сорвала разорванную рубашку с тела Димы, методично проводя по оголённой тощей груди когтями, отчего на ней появлялись глубокие обильно кровоточащие раны.
«За что?», — продолжая рыдать, едва ли не воя из-за боли, спросил Горбунов у своего «Страха».
«За всё. За десятки тысяч невинных жизней, что ты сгубил; за Грехи, что носишь у себя под сердцем; за то, что бросил единственную нуждающуюся в тебе женщину с ребёнком. Как же она без тебя? Круглая сирота, выросшая в ужасных условиях, да ещё и с ребёнком в животе, и ты бросил её одну… ты подписал Ей смертный приговор своим уходом, выродок!», — зло прорычал монстр, — «гнусная, подлая и эгоистичная тварь, что не думает ни о ком, кроме себя. Только страхи, грехи и желания. Всё твоё. И ни капли любви в тебе нет, а значит, нет и во мне. Я твоё искажённое зеркальное отображение, Дима, и НА МЕСТЕ МОЕГО СЕРДЦА ЗИЯТ БЕЗДОННАЯ ДЫРА, ЧТО НАМНОГО ТЕМНЕЕ И ГЛУБЖЕ, ЧЕМ В МОЕЙ ПАСТИ!», — схватил Дмитрия за шею, сжимая ту с немалой силой, — «с самого твоего рождения, в тебе жил я, и наблюдал за тобою. Ты — мусор, который нужно сжечь, чтобы не загрязнять всю мультивселенную. Мне плевать, что с тобою угасну и я, плевать, что пропадут мои воспоминания о Ней, но ТЫ СДОХНЕШЬ И МНЕ ЭТОГО БУДЕТ ДОСТАТОЧНО! Я ЗАГОНЮ ТЕБЯ НА САМЫЕ ГЛУБИНЫ АДА, НЕ ДАВ ТЕБЕ, И ВЗГЛЯНУТЬ НА НЕЁ ТЕНЬ!», — резко дёрнул руками в сторону, погружая трепыхающиеся тело в кровавое озеро. Конечности погрузились по самые локти, и намертво вцепились в шею Димы, забирая у того абсолютно все шансы на спасение. Всё, это был конец для него. Билет в один конец…
«ВЕРНИ МНЕ ДИМУ, ТВАРЬ!», — эхом пронеслось по пещере, и пространство вечного кошмара лопнуло, словно пузырь, освобождая Диму, нет, Даста от оков его собственного разума.
Глава 22: Срань Господня…
Сэмуэль, возвышаясь над всеми зданиями города, бил по ним с ноги, отчего те разлетались, словно карточные домики. Нескончаемая орава диких заполонила Нилт, и его округу, отрезая последних выживших от призрачного шанса на спасение. Теперь, даже Боги не сумеют спасти попавших в ловушку жителей от участи быть пожранными гноллами. В это же время, пока порождения тёмных Богов устроили себе пиршество, Майкл укрылся в часовне вместе со спящей Натальей, решив переждать всё буйство безумных зверолюдей. Плана действий так такового не было, ибо смысл его создавать, когда времени теперь непочатый край? Проблема разрешилась сама собой, можно и отдохнуть. Так думал Грин, по крайней мере.