Второе место

Вот так-то, Джефферс! Тони и правда считает разговоры и сплетни ядом, и это одна из причин, по которой он так нравится нашим гостям: он действует как своего рода противоядие от их привычки отравлять себя и других, и они чувствуют себя намного лучше. Но для меня всё же существует здоровый разговор, пусть это и редкость, – разговор, в котором люди создают себя через высказывания. Такие беседы часто бывали у меня с художниками и другими людьми, приезжавшими к нам на болото, хотя они были вполне способны и на ядовитые разговоры и нередко их заводили. Но я не возражала, так как у нас было достаточно возможностей для сочувствия друг другу, преодоления самих себя и единения посредством языка.

Осенью я, к своему удивлению, получила еще одно письмо от Л:

М,

В общем, рай не оправдал ожиданий. Я устал от этого песка. Вдобавок мне в порез попала инфекция. Меня эвакуировали на гидросамолете и доставили в больницу. Шесть недель в больнице, время потрачено впустую. Жизнь проходила за окнами. Теперь я еду в Рио, у меня там выставка. Я никогда не был в этой части света, но, похоже, будет весело. Возможно, останусь на зиму.

Л

Только я немного успокоилась, а теперь начала день и ночь представлять Рио-де-Жанейро, жаркий и шумный, распутный и полный разнузданного веселья! Пошли дожди, деревья оголились, и над болотом застонал зимний ветер. Иногда я доставала каталог работ Л, смотрела на картины и испытывала то же ощущение, которое они всегда во мне вызывали. Конечно же, наши мысли и чувства занимал миллион других вещей и происшествий, но здесь меня волнуют мои взаимоотношения с Л, и я хочу показать тебе, какими они были. Я не хочу произвести впечатление, что думала о нем больше, чем на самом деле. Мысли о нем – а на самом деле о его работе – были цикличны, как стремление к самоопределению. Они начали определять мое одинокое «я» и снабдили его своего рода непрерывностью.

Тем не менее я почти уже отказалась от надежды, что Л приедет туда, где я, и посмотрит на всё собственными глазами, и это наконец завершит мое самоопределение и даст мне – или так я, по крайней мере, верила – ту свободу, о которой я мечтала всю жизнь. Он написал мне пару раз зимой, рассказывая обо всём, что делает в Рио, а однажды даже пригласил меня туда приехать! Но я не собиралась ехать ни в Рио, ни куда бы то ни было, и письмо рассердило меня, потому что выставляло меня заурядной, а также потому, что его тон заставил меня скрывать его от Тони. Думаю, это означало, что он почему-то боялся меня и, обращаясь со мной так, как, видимо, привык обращаться с другими женщинами, он пытался снова почувствовать опору под ногами.

События той зимы всем известны, так что нет нужды повторяться, разве что следует сказать, что мы ощутили их влияние в меньшей степени, чем большинство людей. Мы к тому времени уже упростили нашу жизнь, но для других процесс упрощения был жестоким и мучительным. Единственное, что меня действительно выводило из себя, так это то, что теперь стало сложно куда-то поехать – и ведь не то чтобы мы часто куда-то ездили! Но я тем не менее чувствовала потерю этой свободы. Ты знаешь, Джефферс, что у меня нет своей страны и толком нет чувства принадлежности ни к какому месту, так что вместе с осознанием, что я никуда не могу выбраться, возникло ощущение, что я в заточении. Также из-за этих событий людям стало сложнее приезжать к нам, но к тому времени Джастина была вынуждена вернуться из Берлина и привезла с собой Курта, так что мы отдали им второе место, как это было решено изначально.

Весной я получила письмо.

М,

Все будто сошли с ума. Может, у вас всё иначе. Но у меня всё брюхом кверху, как любит выражаться мой английский друг. Вся ценность отовсюду стерта, как слой накипи. Я лишился дома, а также участка за городом. Впрочем, я всегда чувствовал, что они мне не принадлежат. На днях я услышал, как кто-то на улице сказал, что эта глобальная свистопляска полностью изменит характер Бруклина. Ха-ха!

К вам еще можно? Думаю, я смогу до вас добраться. Я знаю как. Надо ли мне платить за проживание?

Л

Так как отчасти это история о желаниях и последствиях их изъявления, ты заметишь, Джефферс, что всё, чего я пожелала, в итоге произошло, но не так, как я хотела! Думаю, вот в чем разница между художником и обычным человеком: художник может создать во внешнем мире точную копию своих идей. Остальные просто создают что-то невнятное или безнадежно деревянное, какой бы блестящей ни была идея. Это не значит, что у каждого из нас нет той сферы, в которой он мог бы реализовать себя инстинктивно, прыгнуть не глядя, но создать нечто способное просуществовать долго – достижение совсем иного порядка. Ближе всего большинство людей подходят к нему, когда заводят ребенка. И тогда-то наши ошибки и ограничения проявляются отчетливее всего!