Второе нашествие янычар

«Украинцы» пользуются на выборах и моральной и финансовой поддержкой власти. Имя избранного громадным большинством русинского депутата при подсчете голосов просто вычеркивается. Избранным объявляется кандидат – «украинец», который получил менее половины голосов. Борьба русских с «украинцами» приобретает все более ожесточенный характер и продолжается в условиях страшного террора вплоть до Первой Мировой Войны, которая стала войной немцев против славян. Войны, к которой Германия и Австро-Венгрия готовились десятки лет, для чего ими и насаждался среди исконно русского населения в Галиции «украинский» национализм, со всей егоиррациональной зоологической ненавистью к России .

В 1915 году, уже во время Первой Мировой Войны, группа галицких «украинцев» ходатайствовала перед австрийским правительством о законодательном внедрении в народе названия «Украина», «украинец», «украинский народ». С этой целью «национально свидоми» обратились к австрийскому правительству с запиской (“Denkschrift uber notwendigkeit des ausschlisslichen des nationalnames “Ukrainer”.Wien. 1915.), которая была напечатано в количестве 25 экземпляров, и не предназначалась для общественного распространения. В этой записке авторы пытались обосновать употребление термина «Украина», «украинский» якобы научными доводами. Правда, для того, чтобы окончательно не настроить русинское население против власти, даже австрийское правительство вынуждено было отказать «украинствующим» самостийникам в их просьбе. Депутат австрийского парламента В.Василько обратился 13 января 1917 года с письмом к австрийскому министру иностранных дел графу Чернину. Предметом этого письма была упомянутая выше записка. В своем письме Василько написал: «Сразу после объявления войны, национально настроенные антирусские русины возбудили ходатайство об употреблении официального наименования «украинцы», чтобы не иметь ничего общего с старо-русинами и русинами-русофилами». В конце письма Василько уверяет, что удовлетворительному разрешению этого вопроса австрийские, лояльно настроенные русины, придают колоссальное значение».

Только в глухой Буковине, откуда вести не проникали в широкий мир, завели примерно с 1911 года обычай требовать от русских богословов, кончавших семинарию, письменного обязательства: «Заявляю, что отрекаюсь от русской народности, что отныне не буду называть себя русским; лишь украинцем и только украинцем». Священникам, не подписавшим такого документа, не давали прихода.

Начало Первой Мировой Войны ознаменовалось настоящим геноцидом, о котором предпочитают умалчивать нынешние власти «Нэзалежной Украйины». По весьма прозаической причине. Кроме оккупантов в качестве настоящих палачей русских выступили «национально свидоми украйинци», идейные и настоящие родители следующего поколения фашистских прихвостней – бандеровцев.

С началом Первой Мировой Войны австрийской властью при помощи «украинцев» и «украинствующих» униатов против мирного и безоружного населения был начат массовый антирусский и антиправославный террор, который во время гитлеровского нашествия повторил Степан Бандера, нынешний герой «национально свидомых» (что полностью рушит утверждения, что ОУН и УПА боролась против «Советов»).

Только в одном из австрийских концлагерей, в Талергофе было уничтожено более 60 тыс. человек, еще около 80 тыс. было убито после первого отступления русской армии, в том числе около 300 униатских священников, заподозренных в симпатиях к Православию и России. Была практически уничтожена вся русская национальная интеллигенция Галиции. От 100 до 200 тысяч русинов, спасаясь от австрийского геноцида, бежали в Россию.

Бежавшие в Россию русины остались верны идее воссоединения. Следует привести один характерный пример. В Ростове на Дону из шести тысяч русинов в рядах белогвардейцев оказалось несколько десятков, может быть несколько сотен людей, преимущественно зеленой молодежи, не особенно разбиравшейся в хаосе революционных событий. Спасшиеся от уничтожения русины прекрасно понимали, кто воюет против России.