Второе поколение

— А знаешь, ты прав! — Глава Белых Мантий стал серьезным. — Я морской маг, мой отец и дед — оба были капитанами, с детства мне грезились бури и дальние страны. Но сердце выбрало магию, и на время наши пути разошлись. Потом я вернулся, чтобы использовать свое искусство для укрощения шторма или вызова нужного ветра. Могу наслать штиль на корабль конкурента или поджечь палубу врага, если мы на него нападаем. А когда необходимо, — Данбар усмехнулся, — могу качать помпу или крутить шпиль не хуже остальных. Заодно поддерживаю форму. — Он хлопнул себя по широкой груди. — Я понимаю ваши чувства, — продолжил маг, пристально разглядывая Стурма и Танина.— Вас отозвали из похода против минотавров, которые разоряют северные побережья. Я тоже совсем недавно оттуда, был в том узком заливе, который...

Не прошло и минуты, как все трое пустились в обсуждение событий идущей кампании. Даже Танин, недоверчивее всех относящийся к магу, в деталях начал описывать засаду, которая отбросила отряд минотавров от города Каламана. Данбар внимательно слушал, иногда задавая грамотные вопросы, и, казалось, наслаждался беседой. Но его глаза зорко следили за самым младшим.

Видя, что троица углубилась в военные тонкости и не обращает на него внимания, Палин с облегчением выскользнул из-за стола и вновь направился к огню. Он не замечал быстрых взглядов Данбара, которыми тот иногда пронзал его. Лицо Палина побледнело, руки бессильно упали на колени. Его сосредоточенность была так велика, что он начал говорить некоторое фразы вслух. И хотя его бормотание не было громким, маг за столом слышал его.

— Зачем меня вызвали? Неужели они могут разгадать секреты моего сердца? И расскажут все отцу? Он так страдал, эта новость совсем расстроит его...

Кивнув себе, будто получив ответ на вопрос, Данбар вздохнул и полностью погрузился в рассказ о битвах с минотаврами.

Глава третья

— Ты ошибаешься, — спокойно сказал Карамон, — мой брат мертв.

Юстариус, подняв брови, посмотрел на Даламара, который лишь пожал плечами. Они были готовы к любой реакции на их известие, но не к такому спокойному опровержению. Архимаг неуверенно нахмурился:

— Ты говоришь так, словно у тебя есть веские доказательства.

— Конечно есть.

— Можно узнать какие? — саркастически бросил Даламар.— Дверь в Бездну закрылась, не без помощи твоего брата, кстати, оставив его в ловушке на той стороне.— Эльф понизил голос. — Ее Темное Величество не убило его, ведь Рейстлин помешал ей войти в наш мир, потому гнев королевы не знал границ. Она собиралась мучить его вечно — смерть была бы спасением Рейстлина.

— Да, так все и было, — мягко произнес Карамон.

— Что за сентиментальная... — гневно начал Даламар, но Юстариус вновь положил ему руку на плечо, заставляя темного мага замолчать.

— Я слышу уверенность в твоем голосе,— искренне удивился архимаг, — это значит, ты обладаешь неизвестным нам знанием. Поделись им, прошу, я знаю, как это болезненно, но мы оказались в крайне затруднительном положении, новости могут повлиять на будущее...

— Это имеет отношение к сыну? — заколебался Карамон.

— Да.

Силач потемнел лицом, он пристально смотрел на меч, машинально проводя пальцами по рукояти.

— Ладно, я расскажу вам, — решил он наконец, — этого не знают ни жена, ни Танис, вообще никто.

Карамон минуту помедлил, собираясь с мыслями. Затем тяжело вздохнул и, прикрыв одной рукой глаза, начал рассказ:

— После того что случилось в Палантасе, я был словно оцепенелый... Я не мог думать, вернее, не хотел, дни пролетали перед глазами, словно у сумасшедшего. Я ходил, говорил, но при этом ничего не чувствовал. Это было так легко...— Воин пожал плечами.— Еще надо было столько сделать... Город лежал в руинах, Даламар, — Карамон бросил краткий взгляд на эльфа, — был почти мертв, Праведная Дочь Крисания ужасно изранена, да еще Тас увел Воздушную Цитадель... — При воспоминаниях о проделках кендера лицо силача озарила улыбка, впрочем, скоро пропавшая. Покачав головой, он продолжал: — Я знал, мысли о Рейстлине придут со временем, мне придется разложить все по полочкам.— Карамон упрямо посмотрел в глаза Юстариуса. — Нужно понять, кто был Рейстлин и что он сотворил. Я осознал его преданность Злу — абсолютному Злу. Мой брат подверг риску целый мир из-за собственной жажды власти, невинные люди страдали и умирали из-за него...

— И вот потому ему гарантировали спасение, — расхохотался Даламар.